Идеальный джентльмен - страница 39
Тетушке Лалли тоже не следовало этого делать, но ее это никогда не останавливало. Эллианна снова улыбнулась и согласилась, что высокий рост у мужа – всегда желанное качество, особенно для такой женщины-каланчи, как она.
– Однако мне не нужен муж. Я не собираюсь выходить замуж.
– Что, никогда? – Гвен пришла в ужас. Ее глаза наполнились слезами. – Все эти красивые детки! Мои внуки!
– О, Боже, я не хотела расстраивать вас, только предупредить, что не стоит практиковать на мне навыки свахи.
Гвен промокнула глаза.
– Знаете, у меня это неплохо получается. А Обри – он…
– Просто относится к тому типу мужчин, которых я рассматривала бы в последнюю очередь: высокомерный, упрямый, раздутый от собственного воображаемого всемогущества.
– Боюсь, эти слова описывают большинство мужчин. Полагаю, матери учат их этому с рождения, или это делают кормилицы, потому что они становятся задирами в очень юном возрасте, знаете ли. Мальчики моего кузена… Но это неважно. Если не дорогой Обри, то как насчет…
– Нет. Никого. Я довольна своей нынешней жизнью и не испытываю желания оказаться в подчинении у какого-нибудь джентльмена.
– О, дорогая, но это подчинение бывает приятным. – Леди Уэллстоун охнула, а затем приложила руку ко рту. – Мне не следовало говорить и это тоже. Дорогой Обри говорит, что мой язык без костей, а вы же не замужем… и собираетесь остаться таковой. – Она начала всхлипывать.
Любимым средством избавления от тоски у леди Уэллстоун являлась прогулка по магазинам, особенно тогда, когда у нее была цель. Боже, одного взгляда на ансамбль Эллианны было бы достаточно, чтобы отправиться в крестовый поход.
Эллианна никогда не видела столько шляпок, сколько было надето и снято с ее головы этим утром. Наконец, они с Гвен сошлись на кусочке кружева за непомерную цену, черном, как и полагалась, но с красными вишенками сбоку, что привлекало внимание к ее ярким волосам вместо того, чтобы пытаться спрятать их из вида. Гвен не позволила ей скрыть и другие женские прелести под платьями с глухим воротом, которые предпочитала Эллианна.
– Как, позволить, чтобы мою подругу назвали безвкусно одетой? – Гвен выглядела глубоко оскорбленной. – Ваш внешний вид отразится на мне, вы же знаете. Когда я стану представлять вас как свою молодую подругу, то буду сгорать от стыда, услышав, как кто-то хихикает, прикрывшись веером. Они и так уже будут сплетничать о вашем состоянии. То есть, о состоянии вашего отца. А вы и дорогой Обри, что окажется еще одной порцией зерна на мельнице слухов, особенно если вы вместе… Что ж, вы захотите выглядеть как можно лучше, когда встретитесь с миром лицом к лицу.
Итак, новые платья Эллианны оказались с более низкими вырезами, в насыщенных цветах изумруда, сапфира или янтаря, с черной отделкой в память о тете Августе. Также она заказала черное вечернее платье, которое никто не смог бы спутать с траурным. Конечно же, к новым платьям требовались подходящие туфли-лодочки, и новые чулки, и перчатки в тон. И новые корсеты, чтобы фигура Эллианны соответствовала современной моде. А пока она выбирала их, то с таким же успехом могла заказать себе и новые ночные рубашки. Даже если никто не увидит ее ночную одежду, Гвен настояла на том, что Эллианне в них будут сниться более приятные сны, чем в прочной фланели.
Эллианна обнаружила, что делать покупки – это утомительное занятие, гораздо более сложное, чем складывать в голове колонки чисел или вычислять банковские проценты. И более веселое, особенно когда владельцы лавок узнавали, что она собирается расплачиваться наличными.
– Моя дорогая, леди не спрашивает о цене вещей, – прошептала Гвен в первом же ателье. – И они платят сразу только за то, стоимость чего не превосходит их карманных денег.
– Как же леди умудряются подводить баланс, если не знают стоимость вещей?
Единственный баланс, которым когда-либо удавался Гвен – это держать на голове книгу, когда она еще училась в школе, чтобы выработать идеальную осанку.
– Не уверена, что я знаю это. Дорогой Обри…
Эллианне чертовски надоело слышать о «дорогом Обри».
– Тогда нам повезло, что я не леди. Посмотрите хотя бы на то, как нас обслуживают. Мадам Журне никогда не показала бы нам этот муаровый шелк, который держит в задней комнате, если бы не мои деньги в ее руках. Готова поспорить, что с нами обращаются намного лучше, чем с той дамой, которая ждет три месяца, чтобы расплатиться по счетам – если только она уже не превысила свое месячное содержание. И это еще одна причина оставаться незамужней для женщины с независимыми средствами. Все, что она имеет, станет принадлежать ее супругу. Вы можете представить, что муж строгим голосом будет сообщать мне, сколько собственных денег мне позволено потратить? Ерунда какая-то.
– Нет, дорогая. Это бомбазин.
Так что Эллианна наполнила сердца лавочников надеждой, сделав у них заказы, а свой экипаж заполнила свертками, включая новую шаль для тети Лалли и серебряный филигранный веер для Гвен, за ее помощь. Еще два платья доставят к леди Уэллстоун, когда их закончат, но это будет сюрприз. Еще мисс Кейн приобрела отрезы ткани на платья для Изабеллы, когда та вернется, более легкий материал на новую летнюю униформу для горничных на Слоан-стрит, и пару мягких тапочек для Тиммса.
Эллианна восхитительно провела время. Делать покупки – это непривычное для нее занятие провести часы, но оно оказалось и вполовину не таким скучным, как девушка ожидала.
Стоуни, тем временем, сам провел день, заполненный приключениями. Он даже позаимствовал страницу из книги мисс Кейн5 – в прямом смысле, ожидая в библиотеке, пока она поправит прическу и наденет ротонду – и составил список возможных мест, которые стоит исследовать. К настоящему времени он не мог похвастаться какими-то результатами.
