Тайна оберега - страница 7

Услышав о сборе средств для ополчения, князь Алексей Григорьевич Засекин изъявил желание внести посильную лепту в благое дело, и Пожарский направил дружинников за казной. И в этот июньский день отряд Левашова как раз следовал в вотчину князя.

Глава 3

Солнце ещё продолжало ликующе сиять, но уже сонно клонилось к земле, желая окунуться в душистую прохладу лесной перины. Дружинники выехали из чащи, и их взору предстали живописные просторы. Вокруг, лаская взгляд матовой зеленью, колосились ещё не созревшие поля пшеницы и ржи, а изумрудные разливы сочных трав расстилались до самого горизонта. Дорога, пробираясь через цветочное великолепие, убегала вдаль и исчезала, спрятавшись за малахитовой стеной деревьев, подпирающих лазурный полог неба. В вышине, лаская слух, звенела самозабвенная песня жаворонка, поддерживаемая весёлым хором кузнечиков. Похоже, крылатый певец после знойного летнего дня не спешил отправиться на покой, а продолжал радоваться солнцу и жизни.

Неподалёку от околицы крестьяне ворошили сено, но завидев вооружённых людей, женщины, в тревоге подхватив детей, поспешили к домам, а мужики, сжимая в руках вилы, напряжённо всматривались в пришлых.

– Ну что, птаха, не узнаёшь места? – поинтересовался Евсей у глазеющей по сторонам Таяны. Девочка только сокрушённо покачала головой. – Ничего, вот сейчас в деревню зайдём, глядишь, там и узнаем, чья ты будешь, – улыбнулся он.

Отряд чинно следовал по дороге, и несколько мужиков направилось навстречу незнакомцам. Подъехав ближе, всадники остановились, а Прохор, выехав немного вперёд, поприветствовал селян:

– Мир дому вашему.

Мужики недоверчиво переглянулись, и ещё довольно крепкий старик проговорил:

– И вам здравия, служивые, – поклонился он и, прищурившись, поинтересовался: – Чьих будете?

– Мы ратники русского ополчения, – ответил Прохор. – Хотели бы переночевать у вас.

– Ну что ж, раз с добром пожаловали, как не уважить, – знаком пригласил старейшина, и дружина в сопровождении мужиков зашла в деревню.

– Что-то встречаете нерадостно, – обращаясь к крестьянам, проговорил Левашов, и по добротным доспехам, и по тому, с каким почтением к парню обращались другие воины, дед безошибочно определил в нём главного.

– Прости, боярин, не знаю, как звать-величать тебя?

– Евсей я. Сын князя Фёдора Левашова.

– Так чего нам радоваться, Евсей Фёдорович? – нахмурился старик. – Не ровен час, какие лиходеи нагрянут. Уж который год не знаем, чего на завтра и ждать-то. Крестьянскому люду всё на своей шкуре сносить да терпеть приходится. Бояре против друг друга вражду ведут… Шляхтичей на земли русские запустили, дружбу с ними затеяли… Только дружба та боком простому человеку обходится, – покачал головой старик. – Казаки и нашим, и вашим служат, иноземцы всюду шастают. И все кому не лень ограбить норовят. Не знаешь, кого и бояться, – развёл он руками. – Земли разорены, люд с мест насиженных бежит… Лишь бы живым остаться! А кто посмелее, сам в разбойнички подаётся. Так и живём в постоянном страхе, – вздохнул дед. – Хорошо ещё, бог нас покуда уберёг. Тати другими дорогами шастают, – порадовался он и, немного помолчав, спросил: – А ты вот лучше скажи, боярин, когда же смута на Руси-матушке закончится? Когда супостатов из Москвы выгоните?

Евсей, уверенно взглянув на вопрошающе уставившихся на него крестьян, проговорил:

– Скоро, дед. Поднимается народ с колен. Каждый день в ополчение новые люди приходят.

Так за разговором и доехали до крохотной деревянной церквушки. Воины спешились и разошлись по избам на постой, а Евсей и Прохор зашли в дом старика. От парня ни на шаг не отставала Таяна.

– Смотрю, дом у тебя справный, – похвалил княжич. – Один справляешься?

– Сыновья помогают… Только нет их сегодня, в Вязьму по делам подались. Да и жёнки с ними увязались, прикупить чего, – пояснил дед. – Младшенькая сноха только дома осталась, – кивнул он на молодуху явно на сносях.

– Как к тебе обращаться, старче?

– Так все дедом Дорофеем кличут. А это что за красна девица с тобой? – лукаво взглянул хозяин на Таяну.

– Да вот, хотел у тебя спросить: не терял никто девчонку? Заплутала, видать. Может, ваша? Или слышал чего?

– Нет, не наша, – разглядывая Таяну, покачал головой старик. – А что ж сама не поведает, откудова она? Немая что ли?

– Нет, говорит. Да только не помнит ничего. Ничья она, ниоткуда.

– Во дела! – вылупил глаза Дорофей и почесал затылок. – Надо у моей старухи поспрошать. У неё в каждой деревне кумушки живут, как соберутся – хуже сорок. Наверняка знают, у кого девчонка пропала.

– А где ж старуха?

– Так с коровкой возится. Скоро придёт. А вы садитесь, добры молодцы – засуетился хозяин, – и ты, девонька, не стесняйся, проходи.

Гости опустились на скамью, а молодуха поспешила накрывать на стол. Когда всё было готово, как раз вернулась хозяйка, а вместе с ней в избу забежали ребятишки: девочка примерно возраста Таяны и вихрастый мальчонка лет семи. Семейство и гости, помолившись, приступили к трапезе.

– И куда ж ты, княже, путь держишь? – поинтересовался Дорофей. – Ярославль-то с ополчением, кажись, в другой стороне, – хитро прищурился дед.

– В вотчину к князю Засекину направляюсь.

– И что ж за дело у тебя к боярину? – продолжал любопытствовать старик.

– Да свататься к его дочери надумал. Вон дядька Прохор Алексеевич сватом вызвался быть, а как Москву освободим, так и свадьбу сыграем, – ответил Евсей, и Прохор уже не первый раз отметил, насколько удачно отец княжича задумал сватовство. За всю дорогу ни разу ни у кого не вызвало вопросов подобное объяснение.