Повелитель змей - страница 13

Но страдание его стало невыносимым. И вот он назвал богине, его внучке, свое тайное имя. И она его исцелила, исторгнув из тела яд, а вместе с ним и боль. Но знание тайного имени сделало ее более могущественной, чем бог неба, и она стала царицей всего сущего.

А ты, Хети, ты — Повелитель змей, возлюбленное дитя Изиды!

6

«Ты — Повелитель змей». Слова Небкаурэ поразили Хети, равно как и Мерсебека. Несколько дней спустя Хети пришел в храм Себека, чтобы выслушать наставления Мерсебека, и тот признался ему в этом.

— Хети, дитя мое, давно ли ты познакомился с Небкаурэ?

Мерсебек называл Хети «дитя мое», хотя это было не лучшее обращение, потому что Хети, упорствовавший в своем желании подольше побыть ребенком, на самом деле давно мыслил и поступал как взрослый. Этот юноша с длинными стройными ногами, мускулистыми руками, широкой грудью, тонкой талией и узкими бедрами являл собой один из лучших образцов мужчины того времени, взрослого мужчины, не ребенка. Правда, оценивая его изящное сложение, современник сказал бы, что Хети скорее является отпрыском старинного рода писцов, но не потомком крестьян — людей с широкой костью, приземистых и крепких. Отец любил повторять, что прекрасное телосложение Хети унаследовал от далеких знатных предков, а мать утверждала, что он выглядит точь-в-точь, как его дед Дьедетотеп в молодые годы.

Но самого юношу этот вопрос никогда не интересовал. Главным было то, что он чувствовал себя полноправным хозяином своего тела, он знал, что его облик был предопределен Хнумом, божественным гончаром, лепившим тела людей так, как когда-то вылепил яйцо, из которого явился Атум, а потом и все сущее. Тело было юноше послушно, поэтому он был им доволен. И не только он. Мерсебек, к примеру, полностью разделял его мнение. Хети нравилось, что наставник, как и дед, называет его «дитя мое», поддерживая его в желании как можно дольше пожить беззаботной жизнью ребенка.

— Я познакомился с ним, когда мы ходили в храм Змеи, я уже говорил тебе когда-то, — ответил Хети. — И я вас уже познакомил. Почему ты снова меня об этом спрашиваешь?

— Я удивляюсь, почему он, не зная тебя близко, называет тебя Повелителем змей, — пояснил Мерсебек.

— Я тоже удивился, но потом обрадовался. Мне нравится называть себя Повелителем змей, тогда мне кажется, что я на мгновение становлюсь Апопом!

— Не произноси вслух имени этой проклятой змеи, врага Ра! — возмутился Мерсебек. — Апоп — олицетворение мрака и зла, и ему, бесспорно, не подчиняются богини, которые являются нам в виде змеи — Рененутет, Уаджет и таинственная Несрет, которая, как говорят, царствует в храме Змеи! Да, ты не боишься змеиных укусов, ты умеешь ловить змей, которые попадаются тебе на пути, и приказывать им, но твоему деду, настоящему Повелителю змей, есть еще что рассказать тебе и чему научить, значит, он один вправе именовать себя Повелителем змей…

— Это правда. Небкаурэ почти не знает моего деда, но своими глазами видел, как я совладал со змеей, которая хотела на него напасть, и, не будь меня рядом, этот укус мог бы стать смертельным.

— Наверное, ты прав. Оставим этот разговор. Я буду рад, если ты станешь настоящим Повелителем змей, ибо ты любим Изидой, повелительницей небес, но не той Изидой, которая плачет и вместе с сестрой Нефтидой оплакивает смерть их брата Осириса, но той Изидой, которая являет себя людям как Хатор, божественная корова. Она как небесный свод, как око солнца, сияющее ярким светом бессмертного золота. Она богиня, породившая красоту и любовь, благодаря которой мужчины и женщины, мужчины и мужчины, женщины и женщины ощущают взаимное влечение, дарят друг другу удовольствия и совокупляются, чтобы с благословения богов породить потомков — маленьких людей… Хатор, несущая радость всему живому, Хатор, которая изливает на мир свою любовь…

Он замолчал на какое-то время. Хети тоже молчал. Ему очень нравилось, когда наставник говорил, что он, Хети, любим богинями, что однажды он заслужит титул Повелителя змей. При этом Хети прекрасно понимал, что, называя его так, Небкаурэ хотел ему польстить или же просто преувеличил его способности.

— Сын мой, мой любимый ученик, — заговорил Мерсебек, — как ты знаешь, через три дня состоится праздник в честь нашего бога Себека. В этот день мы воздаем почести ему и крокодилам, которых кормим, доставляя тем самым удовольствие Себеку.

— Конечно, я помню, — отозвался Хети. — Каждый год мы с отцом вместе с рыбаками и погонщиками скота приносим пищу детям Себека, а потом дарим им украшения, которые радуют сердце нашего бога.

— Я знаю. Но теперь ты стал крепким юношей, мускулистым и сильным. Я буду рад, если ты согласишься принять участие в сражении на озере в команде нашего храма. И радость моя будет бескрайней, если ты принесешь нашему храму победу.

— Господин мой, мой добрый наставник! Для меня огромная радость и огромная честь сражаться за храм Шедита, но ведь другие храмы и города пришлют свои команды, закаленные в состязаниях. А я ведь еще ребенок. Взгляни на мою косу…

— Хети, ты давно уже вырос и знаешь это, хоть и продолжаешь прикидываться ребенком, — со смехом остановил его жрец. — И я не стану заставлять тебя поскорее взрослеть, потому что тогда потеряю своего лучшего и самого любимого ученика. Я бы хотел, чтобы ты навсегда остался ребенком, ведь когда ты перейдешь в мир взрослых, тебе придется работать в поле и на реке, а время отдыха делить с супругой, которую тебе подыщут…