Тайна сабаев - страница 48
Скажу тебе, Бека-Чир, что с тобой пришло охотников много, а вар, что могли бы стать им элоями, у нас, у сабаев, мало. Их возьмут сильнейшие. Ты знаешь, что на охоте погиб Эб, и его элоя Тэза с малолетним юбуром остались без кормильца. Если кто-то из твоих охотников пожелает стать ей бакаром, и я, и мои гуры не будем возражать. Её можно взять даже без схватки.
– Кыпчаны знают, что Эб уединился. Это печально. Но никто не пожелал стать Тэзе бакаром и кормить её вместе с юбуром. Может быть, потом кто-нибудь изъявит желание.
– Плохая новость, – Холдон нахмурился, поглаживая себя по бороде. – В таком случае придётся держать совет всего рода и решать, как с ней поступить.
– Да, вам придётся это сделать, на всё воля Кыпчи, – пожал плечами Бека-Чир.
– Об этом после. А сейчас самое время оттащить тушу лабса в пастою, чтобы вары её поджарили. У нас впереди той.
– Конечно, это время пришло, – вождь кыпчанов указал рукой на принесённую им и его охотниками добычу.
– Оккун и Тату, займитесь этим делом.
Молодые гуры вскочили со своих мест и бросились исполнять приказ вождя. Охотники же продолжили размеренную беседу, после которой Холдон хлопнул ладонями себя по коленкам, давая понять остальным, что разговорам пришёл конец, и пора приступать к обряду поединков за вар. Диш спустился в пастою и позвал наверх остальных членов рода. У аяка остались только две пожилые вары, хлопочущие над угощением, и юбур, в чьи обязанности входило следить за огнём. К этому времени были принесены из леса вьеры, и все вары до единой вышли к гостям с украшениями в волосах. Гости были удивлены и даже шокированы их внешностью.
На ритуальной площадке у жертвенного камня повторился точь-в-точь обряд, что и тот, во время которого Ллою досталась Ула. Гуабонг был теперь зрителем. Охотники-кыпчаны, что приходили давно в полный Сун, пожелавшие завладеть его Улой, бросали на него недобрые взгляды. Сегодня им предстояло биться друг с другом. Кыпчанов было шестеро, а вар из сабаев всего две: Агира и Озза. Обе они с вьерами в волосах казались очень соблазнительными для гуров-кыпчанов – это легко можно было заметить по их поведению. Все шестеро выпячивали вперёд груди, расправляли плечи и пытались казаться сильнее, чем были на самом деле. Ллой отметил для себя, что у троих молодых кыпчанов, которые только недавно, по словам их вождя, стали гурами, шансов никаких не было. Как бы они не пыжились, со своими худосочными, ещё несформировавшимися телами, они были обречены, выступая против более взрослых сородичей. Доведись ему, Ллой в одно мгновенье уложил бы всех троих сразу. Однако, видя перед собой тугие обнажённые тела юных вар чужого племени, молодые охотники уже не могли думать ни о чём другом, как только об обладании одной из них. Кровь в них кипела и придавала сил. Ллой усмехнулся. В эти минуты он понимал каждого кыпчана. Как он и предполагал, все трое молодых гура были побиты своими более взрослыми сородичами, хотя они и попытались отчаянно сопротивляться. Вместе с ними был побит и кыпчан, которого в прошлый раз Ллой бросил первым к ногам Улы. Агира досталась охотнику по имени Рой, а Озза – Бору. Оба гура были физически крепкими, и это радовало сабаев, ведь теперь бывшим кыпчанам предстояло жить и охотиться с сабаями вместе, и сами они отныне становились сабаями. Однако все понимали, что в ближайшем будущем от них уйдут к соседям Тату, Оккун и Диш. Что ж, так устроен мир, так всегда жили предки обоих родов с благословения Мары и Кыпчи.
После того, как двое гуров из соседей обрели себе элой, на ритуальной площадке начался той по этому случаю. Апшелоки ели вдоволь мясо, угощались цвёлом и веселились. Одна только Тэза казалась печальной. Она выдернула из волос вьер и швырнула его в костёр, но на это никто не обратил внимания, кроме Ллоя, – все были охвачены всеобщим весельем.
Апшелоки справляли той до самого восхода Ярка. Только когда первые его лучи озарили вершину далёкой горы, за которой находилось его жилище, только тогда кыпчаны покинули своих соседей. Те же пообещали, что навестят их в следующий полный Сун.
Когда все сабаи, включая двух новичков, предварительно обильно обмытых мочой вождя, придававшей им знакомый жжокам запах, вернулись в пастою, Холдон повелел всем гурам и взрослым варам собраться возле аяка. Причиной сбора была Тэза. Она стояла, понурив голову, рядом с вождём посередине кольца из сородичей и держала за руку своего малолетнего обри.
– Сабаи! – обратился Холдон к стоявшим вокруг него членам рода. – Сегодня, в полный Сун, нас посетили кыпчаны, которые пришли за нашими варами. По воле Мары обрели своих бакаров Агира и Озза. Все мы этому рады. Нас, охотников, теперь стало больше. Однако никто из кыпчанов не захотел взять себе в элои Тэзу, бакар которой Эб ушёл в застенный мир. И Тэза и её обри Тор – это два рта, а кормильца у них нет. Мы должны решить, сабаи, как нам поступить с этой варой: изгнать её с обри из рода или продолжать кормить их обоих, отнимая кусок у себя. Времена наступают тяжёлые, дичи стало в лесах мало, и жить нам будет всё труднее и труднее. Хавой одолевает Ярка, и это пугает. Никому, кроме Мары, неизвестно, что нас с вами ждёт впереди, а тут нам придётся ещё делиться пищей с Тэзой и её обри, которому предстоит пережить много хавоев, прежде чем он станет охотником. Поэтому от вас, сабаи, зависит судьба Тэзы, что была элоей уединившемуся Эбу. Кто из вас хочет сказать, пусть говорит.
Ллой обдумывал слова вождя. Эб был хорошим охотником, никто не мог сказать о нём плохо. Но Эба нет, он в застенном мире. Почему кто-то из гуров или все они вместе, включая его самого, должны кормить вару, которой нельзя обладать, да ещё её обри? В бывшем роду Ллоя вары принадлежали всем гурам сразу, поэтому вопрос об их кормлении никогда не поднимался. У сабаев совсем другой уклад. Тэзу было легче изгнать из пастои или убить вместе с её обри, чем долго, долго кормить – Холдон правильно сказал. Ллою было совсем не жаль вару, возможно потому, что жалости он не знал.
