Наслѣдство - страница 48
— Я боюсь. — Прошептала Катерина. Ее муж нервно улыбнулся.
— Я тоже. Это не плохо. Главное, чтоб не мешало бежать. Насчет три налево.
Силуэт приблизился.
— Прощай, милок.
— Три!
Они сорвались с места и побежали. В темный лес со скрюченными, голыми деревьями. В никуда. План так себе, но все лучше, чем стоять на месте и покорно ждать, когда в тебе воткнется что-нибудь острое.
Спереди ухнула сова и Климский резко повернул в сторону, таща жену за собой. Катя, проклиная тяжелые юбки, старалась не отставать.
— Куда вы денетесь? Здесь расстояние не подвластно ногам — только разуму.
Михаил опять повернул, испуганный прятавшимся за деревом силуэтом. Катину руку он сжимал так, словно хотел прорасти в нее своей ладонью.
— Иди сюда! Больно не будет. Почти.
Каркающий смех пронесся над лесом вместе с вороньей стаей. Или не вороньей…
Катя споткнулась и упала, увлекая за собой и мужа. Тот почти сразу вскочил на ноги и поспешно дернул ее вверх, заставляя встать. Катя выпрямилась и вскрикнула. Инкнесс Ляпецкой стоял за спиной ее супруга с ножом для писем.
— Я успел первый, — ухмыльнулся отец, взмахивая рукой.
Катерина попробовала подставить под удар свою ладонь, но не успела — Михаил вскрикнул и схватился за глаза, залитые кровью.
— Беги!!! — зарычал он.
Катя не смогла. Просто одной ей некуда и незачем было бежать. Не к кому.
Девушка достала платок и прижала к порезанному лбу.
— Все будет хорошо, — прошептала она, захлебываясь слезами. — Все будет хорошо.
Она не верила в то, что говорила. Климский, наверно, тоже. Он выругался и замолк, дыша тяжело, рвано. Опустился на землю и стал внимательно прислушиваться к каждому шороху.
Евстафий улыбался, глядя на усевшуюся прямо в грязь парочку.
— А я-то думал, какая ты у меня покладистая, женушка. Почти гордился, что из белоручки человека сделал. А оказалось, пригрел змеищу на своей груди.
Катя молчала, не глядя на умершего мужа, по которому ползали маленькие черные змейки. Время от времени они громко лязгали челюстями и откусывали от покойника кусочек плоти вместе с одеждой.
— Мы выберемся, — прошептала инкнесса, пытаясь дрожащими пальцами нащупать у мужа пульс.
Взметнулась коса. Брызнула кровь.
Крик, полный боли, и крик, полный отчаяния, слились в один. Климский сцепил зубы и коснулся окровавленного плеча.
— Катя, — прохрипел он, — уходи. Куда-нибудь, уходи.
Ее платье было заляпано грязью, залито кровью и слезами. Рядом с изорванным подолом валялся деревянный обрубок. Катерина схватила деревяшку и встала.
Евстафий упал. Змеи зашипели, расползаясь в разные стороны. Катерина била, не глядя — слезы застилали ей глаза, но с сумасшедшим упорством. Замах-удар-замах-удар-замах…
— От-стань-те! От-нас! Ос-тавь-те ме-ня в по-ко-е!
Деревяшка погрузилась в грязь, увлекая за собой держащую ее девушку. Климская, глотая рыдания, поскуливая, поднималась из болотной жижи. Пальцы упорно вцепились в импровизированное оружие.
Евстафий исчез. Перед ней стояла беременная женщина.
— Ты убьешь нас? — спросила она. — Ты сможешь? И тогда не будет никакого Николая, не будет чар на доме, закрепленных материнской темной кровью, и некому будет тебе помешать получить наследство. Ты же этого хочешь, да? Богатства. И нашей смерти.
Екатерина, стоявшая на четвереньках, попыталась встать. Болото не отпускало.
— Нет! Забирайте с собой в Ад и свое наследство, и своего Николая! Я просто хочу жить! Без чужих советов-приказов! С ним! Просто жить!
Инкнесса посмотрела в сторону мужа. Елена улыбнулась.
— Что ж, тогда наслаждайся. Думаю, пара минут у вас еще есть.
Катя не отрывала взгляда от мужского тела. Климский не шевелился.
— Миша!!!
Грязь не отпускала и Катерина поползла к мужу на четвереньках. Деревяшка была потеряна где-то по пути и тут же забыта. Осталось только расстояние между ней и Климским.
— Миша! — позвала она наконец приблизившись к цели. — Миша! — схватила его за руку, приложила грязную ладонь к своей щеке. — Очнись! Пожалуйста…
Ей не ответили. Завыли где-то рядом волки. Катерина легла рядом с мужем, обняла его и тоже завыла.
Жизнь уходила. Через кончики пальцев, через рваные выдохи, через крупные слезы. И это было правильно. Жизнь больше не имела смысла.
В какой-то момент Кате показалось, что ее прижали теснее, делясь теплом… И она покорно прильнула к холодеющему телу.
Упала звезда. Или это свет фонаря? Или глаза чудовища? Уже и не разобрать…
— Тише, девочка, тише, — ее подхватили на руки. — Все будет хорошо.
Не будет, хотела сказать инкнесса, но не смогла — провалилась в небытие.
Глава 17
Аглая появилась через пару минут. Увидела лежащего на полу хозяина и с оханьем кинулась перевязывать ему рану. Гастин с помощником внимательно следили за ее манипуляциями.
— И давно это у него?
Женщина вздрогнула и отвлеклась от своего занятия.
— Что? Припадки?
— Цвет крови, — Юрий, необычно собранный и злой, и оттого казавшийся намного старше подошел ближе. — Только не надо говорить, что вы ничего не знаете.
Экономка нахмурилась.
— Помогите хоть тело перенести на диван.
Помогли. До несли до ближайшей гостиной, устроили юношу на диван, сами уселись в кресла. И тут же в ожидании ответа уставились на женщину немигающими взглядами. Та села на стул, настороженно огляделась.
— А эти где?
Гастин и Талькин переглянулись.
— Это мы обсудим позднее, — сообщил последний. — Для начала вы должны ответить на наши вопросы. Легенды о темной крови — правда?
