Заметки о Гитлере - страница 26
Вообще же термин «раса» используется в двух совершенно различных значениях, как в современном языке, так и у Гитлера — в качественном и в нейтральном различающем. «Хорошая раса», «улучшение расы»: это качественные определения из мира животноводов, которые для данной породы исключают из разведения малоценные экземпляры и хотят выведением усилить определенные особенности породы. В таком же смысле определение часто используется и Гитлером, когда он говорит о «расовой ценности» народа, которое следует поднимать путем стерилизации слабоумных или умерщвления душевнобольных. Но наряду с этим в общей разговорной практике слово «раса» существует также как нейтральное определение для различения разновидностей одного и того же вида, и подобное естественно существует и для людей, как и для лошадей или собак. Людей с различным цветом кожи определяют, совершенно без качественной оценки, как людей различных рас, и если со времен Гитлера больше не желают употреблять этого слова, то следует все же найти для этой цели другое равнозначащее слово. В добавление к этому к временам Гитлера стало обычным и сбивающим с толку делом называть «расами» различные проявления белой расы, то есть племена такие, как германцы, романские и славянские, или же различные типы строения тела и черепа — северный, восточный, западный или «динарский», причем при этом также смешиваются предрассудки и произвольные оценки; «германский» или «нордический» для многих людей звучит более изысканно, чем «славянский» или «восточный».
У Гитлера всё идет совершенно бессистемно, и Джэкел, чьему достойному представлению мировоззрения Гитлера мы до этого в основном следовали, возможно все же отчасти помогает тем, что он пытается также и гитлеровскому расовому учению предоставить прочное и логически безукоризненное место в общей картине. Это проходит только в том случае, если кое–что пропустить, а именно то, что для Гитлера было главным делом. Несомненно, что пока термин «раса» используется только в том значении, которое имеют в виду животноводы — что иногда делал также и Гитлер — то есть говорят только о том, что народ путем «улучшения породы» может и должен улучшить свою «расовую ценность», все идет как надо. Действующими лицами истории тогда являются народы, сама история состоит из их войн, их конкурентной войны за жизненное пространство и мировое господство, и отсюда вытекает, что для этой борьбы следует постоянно вооружаться, и не только в военном и идеологическом смысле, но также и в биологическом, а именно путем увеличения «расовой ценности», то есть уничтожением слабых экземпляров и осознанным культивированием полезных для войны свойств. Правда, всё это неверно, к чему мы еще вернемся, но логично и убедительно. Но это не полная картина мира Гитлера, а только лишь её половина. Другая половина — это его антисемитизм, и для его обоснования и рационализации ему нужно другое определение слова «раса». Да, можно сказать, что для этого ему требуется совершенно новая, первая во многих отношениях противоречивая теория.
До этого мы только раз коротко коснулись темы антисемитизма Гитлера, при рассмотрении его биографии, где мы констатировали, что это было первым, что у него сформировалось, еще до его народническо–великогерманского национализма. Зато с этого момента с определенным отвращением мы будем иметь с ним дело в каждой последующей главе, поскольку его оценка евреев была не только самой значительной по последствиям из его ошибок, но и его политика по отношению к евреям была также и его первой ошибкой в его практической деятельности. С евреев берет начало его самое тяжкое преступление, и также и в предательстве, которое в конце концов совершил Гитлер по отношению к Германии, его маниакальный антисемитизм играл немалую роль. Здесь же нас занимает вопрос, что было заблуждениями в его антисемитской теории.
И снова это целая теория сама по себе, и она лишь с большими ухищрениями сводится в единое целое с первыми, только что вчерне обрисованными теориями из числа тех, что можно назвать народническими. Там вся история состоит только из непрерывной борьбы народов за жизненное пространство. Здесь же мы неожиданно узнаем, что это все же еще не вся история. Наряду с борьбой народов по Гитлеру существует еще и другое непрерывное содержание истории, а именно расовая борьба, которая вовсе не является борьбой между белыми, черными и желтыми (действительно расовые различия между белыми, черными и желтыми вообще не интересуют Гитлера). Это борьба внутри белой расы, а именно между «арийцами» и евреями — то есть евреями и всеми остальными, которые хотя и находятся в постоянной борьбе друг с другом, но в противостоянии с евреями все без исключения находятся по одну сторону фронта. В этой борьбе речь не идет о жизненном пространстве, а буквально о жизни, это борьба на уничтожение. «Еврей» — это враг всех: «Его конечной целью является лишение национального характера, беспорядочная гибридизация других народов, снижение расового уровня высших рас, а также господство над этой расовой кашей путем уничтожения народной интеллигенции и её замена представителями собственного народа». И не только это: «Если еврей при помощи своего марксистского вероучения одержит победу над народами этого мира, то тогда его корона станет могильным венцом человечества, и затем эта планета снова, как и миллионы лет назад, будет нестись без людей сквозь вселенную». Таким образом, евреи даже хотят не только истребить «народную интеллигенцию», но явно и всё человечество. Если это так, то в таком случае естественно всё человечество должно объединиться, чтобы в свою очередь уничтожить их, и в действительности в таком случае Гитлер в своем качестве истребителя евреев представляется ни в коем случае не как особый немецкий политик, а как борец за благо всего человечества: «Тем, что я борюсь с евреями, я сражаюсь за творение Господа». В своем политическом завещании он называет «международное еврейство» «мировым отравителем всех народов», и последняя запись его высказываний, сделанная Борманом 2‑го апреля 1945 года, заканчивается словами: «Человечество вечно будет благодарно национал–социализму, что я стер евреев с лица земли в Германии и в Центральной Европе». Здесь он таким образом выступает прямо–таки интернационалистом и благодетелем человечества.
