Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда - страница 128
Вторая рукопись хранится в библиотеке герцога Августа в городе Вольфенбюттель (Codex Guelferbytanus No. 257 Helmst.) в 408-страничном сборнике религиозных трактатов и житий святых, предположительно попавшем из монастыря города Хеннинген в город Хельмштедт. «Сказание» помещено в этом сборнике на листах 379–383 под заголовком Historia martirum interfectorum in Hamborgh («История мучеников, убитых в Гамбурге»). Вольфенбюттельская рукопись (W) датируется Х. Хартхаузеном XV веком, а содержание этой рукописи в общем соответствует содержанию первых двух частей Падеборнской рукописи (P). Различающиеся фрагменты обоих рукописей приводятся параллельно. Перевод на русский язык выполнен И.В. Дьяконовым по опубликованному Х. Хартхаузеном (Harthausen 1966, S. 218–244) латинскому тексту (комментарии переводчика).
* * *
Начинается страдание святых мучеников, покоящихся в Эбсторфе, которое имело место 1 августа.
I.
Пусть святая мать церковь веселее, чем обычно, пропоёт, торжествуя, великому царю народов Христу о победном триумфе святых мучеников, в которых среди прочих милостей человеческого благоденствия воссияла, словно утренняя звезда, чистота искренней веры. Их славные заслуги и красота примерной жизни по праву хранятся ради вечной памяти в тайных хранилищах пергаментов. Они – светила звёзд, светильники среди тьмы, мученики Христовы, чья память будет достохвальным образом увековечена в настоящей истории, исповедники Христовы, которых свирепость языческой злобы осудила на двойную погибель в Германии, возле реки Эльбы. Кто может описать смелость тех, кого не смогли отвратить от твёрдости веры ни страх смерти, ни иное, что полагают славой этого мира? Кто не сострадает мученичеству таких мужей, которые ради бедного Христа стали из богачей бедными и скитальцами и подвергли себя всем опасностям? Пусть слава о них живёт вечно, а знаки их разнообразных добродетелей и достойные памяти заслуги пусть, словно звёзды, светят путникам в круге земном. Увековечить их выдающуюся память в книгах – почётно для писателей, славно для сказителей, пригодно для ваятелей и прекрасно для художников, с тех пор как они, честно сражаясь, оставили потомкам в блеске веры воинские заветы, обагрённые собственной кровью.
II.
Начнём с того, что в хрониках упоминается Карл I, который зовётся Великим, христианнейший муж, истинный почитатель Бога, ревнитель и защитник христианской веры, сражавшийся за неё всеми силами; среди прочих похвальных дел, которые он совершил при поддержке Божьей милости, он учёными проповедями мужей просветителей и вооружённой рукой обратил к католической вере Саксонию, Тюрингию, Вестфалию, Гессен, Фризию, Славонию и Гольштейн вместе с их пределами, чтобы они, оставив заблуждения, не оставляли католической веры, но нерушимо хранили её во веки вечные. После смерти названного Карла Великого, светлейшего императора, некоторые христиане - не истинные, но ложные, в особенности, по ту сторону Эльбы, - так как они были в известной мере силой вынуждены к принятию христианской веры, оставили по внушению злейшего врага рода человеческого и всего нашего спасения веру Христову, которую приняли, и, воздвигнув своего поверженного идола Хаммона, а именно, Свентебюка, Вителюббе, Радегаста, наряду с прочими, поставили их на прежних местах и почитали, как принятую ранее веру, оставив истинного Бога. Это произошло после смерти Карла, как представляется, во времена Людовика I, который был сыном Карла. И хотя многие монахи, миряне и богобоязненные пресвитеры многие годы громко протестовали против этого отступничества и всеми силами обрушивались на него, они мало в чём преуспели, ибо это отступничество многие годы скрытно существовало в соседних землях и областях, и светлейший император Людовик I, почитатель истинного Бога, приверженец христианской веры, упорно заботился в Италии, Франции, Галлии и прочих верхних землях о том, что относится к пользе святой матери церкви. Когда он блаженно почил в Господе, ему на престоле наследовал его сын, которого звали Людовик II. Итак, в его времена это пагубное отступничество славян со всей очевидностью проявилось по ту сторону Эльбы и начало ещё шире распространяться в соседних землях и провинциях, ибо они тогда с презрением отвергли взыскания и увещевания священников Христовых и начали силой нападать на них с оружием в руках. В те времена в этих землях было много городов, а именно, Лауэнбург, Ратцебург, Штаргард, Штеттин наряду с прочими городками, замками и деревнями, жители которых, дав честное слою, под присягой заключили между собой договор о мире и дружбе, постановив храбро и честно оказывать друг другу взаимную помощь, если на них обрушатся те или иные чрезвычайные обстоятельства и случайности, чтобы таким образом, сохраняя желанную прелесть мира, они могли в мире и спокойствии владеть своими землями и совместными силами мощно покорять чужие народы, восставшие против них. Из наиболее известных среди этих городов, как вышеназванных, так и многих других, был Хохбург (так его называли тогда, а ныне зовут Гамбургом), имевший две большие и сильные крепости: одну - в южной стороне, возле Эльбы, в том месте, где ныне основана и освящена церковь Пресвятой Девы Марии, а другую - в северной стороне, возле реки, что зовётся Альстрия. Господином этих крепостей и всего города был герцог Барухт; жену его звали Херина, и они оба были благородными по крови, но жили по языческому обряду, гордясь земным могуществом.
В их времена по удивительному промыслу Божьему в Гамбурге случилось небывалое чудо, а именно: супруга герцога Херина, хулившая Пресвятую Деву Марию, презиравшая католическую веру и нападавшая на неё, зачала от своего мужа и из-за ошибки природы, которая от неё отвернулась, целых два года носила плод во чреве, жестоко страдая. Затем, когда чрево разорвалось, она в муках окончила свою жизнь, родив чудовищного сына, который говорил и ходил и в расположении членов которого природа сильно погрешила. Ибо он был двуглавый, руки его выглядели, как ноги телёнка; у него были страшные глаза, и уши на одной из голов представляли образ ослиной упряжи; ноги у него были медвежьи, и он радовался, постоянно двигаясь и прыгая. Женщины и повивальные бабки, увидев этого монстра, оцепенели и позвали отца вместе со всей челядью. Отец же и все, кто там был, тревожась и скорбя о смерти жены, сетовали на такого рода врождённый порок природы; горе настолько притупило чувства каждого, что они стояли в беспамятстве с открытыми глазами, словно лишённые дара речи, и, утратив силы, глядели друг на друга. Тогда монстр, что появился на свет, страшным и необычным голосом закричал: «Мать моя умерла, и душа её отдана в пасти дьяволов, чтобы они вечно её терзали; она погребена в аду и отравлена горечью вечных мук». И прибавил: «Для спасения людей и во славу ангелов Иисус Христос, сын Божий, принял облик слабой человеческой участи, и не знавшая мужнего ложа Дева Мария, лилия девственности, родила его, словно луч света. И всякий, кто отринет эту веру, будет наказан лишением вечного света». Сказав это, он упал на землю на своё лицо и испустил дух. Тогда Барухт, герцог язычников, начал с великим рыданием оплакивать смерть жены и поверил, что вышеназванное чудо было совершено христианами при помощи магии; утратив людскую предусмотрительность, он, поддавшись жестокости, дал поручение своим служителям убивать всех, кто соблюдает в его округе христианский закон и почитает истинного Бога, подвергая их разным пыткам, каким захотят. И эти палачи, когда в них прорвалось наружу пламя старинной злобы, с преступной и отвратительной наглостью убивали, подвергая разным неслыханным мукам, всех христиан, каких могли захватить. О какая страшная гроза обрушилась на триумфальных воинов небесного чертога, когда не только взрослые подлежали смерти, но даже детский возраст, не знавший света, младенцы, визжавшие у живота матери, гибли от меча убийцы! Удивительны выдумки этого нечестивейшего тирана, ибо он с дьявольской изворотливостью свирепствовал ради исполнения прихоти, стремясь убрать из этого мира столь блестящие блага справедливости, а именно, эти невиннейшие создания, так чтобы даже следов христианства не осталось во всех соседних с Эльбой землях. Среди прочих кощунственных преступлений они разрушали церкви, предавали огню убранство и книг
