Мысли объ устройствѣ будущей Россiйской вооруженно - страница 52
Опытъ большой войны показалъ, что и французы и нѣмцы суживали фронтъ своихъ атакующихъ дивизiй (9-ти баталiонныхъ) въ раiонахъ главнаго удара до 1.200 метровъ (1 верста). Большего сгущенiя не дѣлалось, ибо оно вело бы къ большой мѣшанинѣ въ управленiи. Исходя изъ этой данной, мы увидимъ, что норма около 9 орудiй на баталiонъ должна быть признана наименьшей организацiонной нормой въ армiи, признавшей начало огневой тактики.
То, что Русская армiя должна прежде всего готовиться къ подвижной войнѣ, не можетъ позволить еще болѣе сократить эту норму. Современная подвижная борьба не противопоставляетъ маневръ огню, а сочетаетъ маневръ съ огнемъ. Каждый маневръ въ своемъ конечномъ итогѣ приводитъ къ штурму обороняющагося противника, поэтому маневрирующая сторона должна быть готова къ быстрому и рѣшительному пролому, задерживающихъ дальнѣйшее развитiе маневра участковъ непрiятельскаго фронта. Кромѣ того напомнимъ, что даже передъ войной 1914 г. Германiя, готовившаяся къ веденiю ярко выраженной подвижной войны, считала нужнымъ имѣть по 7 орудiй на баталiонъ. Такимъ образомъ, норма изъ 9 орудiй на баталiонъ въ современную эпоху является минимальной и она должна быть принята за основную норму въ будущей Россiйской армiи. Такъ какъ мы установили въ предыдущемъ очеркѣ 10-ти баталiонный составъ линейныхъ дивизiй, норма въ 9 орудiй на баталiонъ будетъ соотвѣтствовать нормѣ въ 22 батареи на одну линейную дивизiю. При 60-ти дивизiонномъ составѣ армiи это дастъ 1320 батарей.
Значенiе основныхъ боевыхъ элементовъ матерiальной части соврем. артиллерiи: а) Требованiя къ дальнобойности все повышаются.
Погоня за увеличенiемъ дальнобойности въ теченiе большой войны ярко характеризуется приводимой ниже дiаграммой. Въ ней указаны результаты, достигнутые во Францiи и Германiи, причемъ нельзя не отмѣтить, что послѣдняя опять оказалась впереди.
Французская временная инструкцiя для вожденiя крупныхъ войсковыхъ соединенiй, изданная въ 1920 году сочла нужнымъ въ основу своихъ тактическихъ указанiй положить слѣдующiя дальности огня:
Для легкой полевой артиллерiи — 11 километр. (10,5 версты).
Для полевой тяжелой гаубичной — 10 — 15 кил. (9 — 14 верстъ).
Для полевой тяжелой пушечной — 12 — 20 кил. (11 — 18 вер.).
Для большой мощности тяжелой свыше 20 кил. (свыше 18 верстъ).
Еще большiя дальнобойности для различнаго рода орудiй установлены въ Америкѣ, гдѣ сейчасъ же послѣ войны были затрачены большiя средства для опытовъ надъ новѣйшими образцами матерiальной части артиллерiи. Статья генерала Golden L. H. Ruggles "Army Ordnance" за iюль — августъ 1923 г. указываетъ на слѣдующiя дальности:
ДIАГРАММА № 3
Дивизiонная артиллерiя:
пушка 15.000 ярдовъ (12 верстъ)
гаубица 12.000 ярдовъ (9,5 версты)
Корпусная артиллерiя:
пушка 18.000 ярдовъ (14,5 версты)
гаубица 16.000 (13 верстъ)
ДIАГРАММА № 4
Армейская артиллерiя:
пушка 25.000 ярдовъ (20 верстъ)
гаубица 18.000 ярдовъ (14,5 версты)
Орудiя большой мощности:
пушка 35.000 ярдовъ (28 верстъ)
гаубица 25.000 ярдовъ (20 верстъ)
Объяснить эту тенденцiю къ постоянному увеличенiю дальнобойности, какъ результатъ позицiоннаго характера, который приняла Европейская война на французскомъ фронтѣ — нельзя. Противъ ошибочности подобнаго сужденiя возстаетъ нѣмецкiй журналъ ("Artilleristische Monatshefte" выпуски №№ 193 и 194 за 1923 г.). Нѣмцы совершенно правильно указываютъ, что стремленiе къ увеличенiю дальнобойности вытекаетъ прежде всего изъ условiй современнаго полевого, маневреннаго боя.
Этой точки зрѣнiя въ противоположность намъ и французамъ, держался германскiй генеральный штабъ еще до войны 1914 г. И первые же бои этой кампанiи ярко продемонстрировали правильность нѣмецкой точки зрѣнiя.
Вотъ какъ характеризуетъ условiя встрѣчи французовъ и нѣмцевъ въ первомъ сраженiи ("Bataillie des Frontieres") одинъ изъ очень авторитетныхъ французскихъ артиллеристовъ генералъ Херръ:
"Во второй половинѣ августа всѣ французскiе армiи переходятъ въ наступленiе и завязываютъ "пограничное сраженiе". Вездѣ: въ Лотарингiи, въ Аргонахъ, въ Бельгiи, картина одна и та же — наша легкая артиллерiя, застигнутая огнемъ германской тяжелой артиллерiи въ длинныхъ пѣхотныхъ колоннахъ, торопливо разворачивается на мѣстности пересѣченной и лѣсистой, на которой трудно маневрировать и трудно организовать связность огневого дѣйствiя. Дальнобойность нашей артиллерiи недостаточна для того, чтобы достать тяжелую артиллерiю противника; послѣдняя безнаказанно забрасываетъ нашу артиллерiю снарядами и вноситъ въ ряды ея безпорядокъ. Бой протекает такъ быстро, что наша скромная по своимъ силамъ тяжелая артиллерiя, слѣдующая въ хвостѣ колоннъ, не успѣваетъ вступить въ дѣло во время и наши полевыя пушки не могутъ поддержать нашу пѣхоту. Полная порыва, воспитанная въ духѣ безостановочнаго наступленiя, наша пѣхота бросается въ атаку не ожидая артиллерiйской подготовки, исполняя въ этомъ отношенiи указанiя нашихъ бывшихъ уставовъ. Она встрѣчается съ пѣхотой противника, почти не понесшей еще потерь въ личномъ составѣ и въ матерiальной части, пѣхотой, широко пользующейся окопами, часто прикрытыми проволочными загражденiями. Огневыя средства непрiятеля — его ружья, пулеметы, легкiя и тяжелыя орудiя — сохранили полностью свободу дѣйствiя и все могущество разрушенiя. Они стрѣляютъ, какъ на полигонѣ. Въ буквальномъ смыслѣ слова они косятъ нашу пѣхоту, которая несетъ страшныя потери, главнымъ образомъ въ кадровомъ составѣ, въ концѣ концовъ наша пѣхота вынуждается къ отступленiю…"
