Мысли объ устройствѣ будущей Россiйской вооруженно - страница 64
Разнообразiе въ снарядахъ также чрезвычайно увеличилось.
Условiя современнаго боя требуютъ отъ артиллерiи громаднаго разнообразiя снарядовъ. Для удобства обзора мы ихъ подраздѣлимъ на 3 главныя категорiи: обыкновенныхъ, химическихъ и дымовыхъ.
Въ категорiю обыкновенныхъ снарядовъ входятъ: шрапнели и гранаты (бризантныя, фукгасныя и бронебойныя).
Въ началѣ войны всѣми европейскими армiями главное значенiе придавалось шрапнели, что приводило къ тому, что главную массу снарядовъ составляли именно шрапнели (болѣе половины во всѣхъ европейскихъ армiяхъ). Опытъ войны указалъ однако на необходимость совершенно иного соотношенiя между числомъ шрапнелей и гранатъ и къ концу 1918 г. % шрапнелей и у французовъ и у нѣмцевъ не превышалъ 10-ти отъ общаго числа снарядовъ. Однако тотъ же опытъ указываетъ, что поскольку во время войны шрапнель теряетъ свое значенiе, постольку въ мирное время вновь усиливаются голоса артиллерiйскихъ спецiалистовъ о ея преимуществахъ по сравненiю съ гранатой. Въ этомъ отношенiи характерно сопоставленiе трудовъ появившихся непосредственно послѣ войны и трудовъ вышедшихъ спустя нѣсколько лѣтъ. Въ первыхъ изъ нихъ шрапнель безповоротно осуждается и это несомнѣнно является вѣрнымъ отраженiемъ боевого опыта.
Примѣчанiе. Напримѣръ, у французовъ General Gascouin "L'Evolution de l'Atrillerie pendant la Guerre" 1920. У нѣмцевъ: Schwarte. Die Militarischen Lehren des Grossen Krieges, вышедшая въ 1920 г. на стр. 428 прямо говоритъ: "наиболѣе существеннымъ выводомъ германской артиллерiи уже въ началѣ войны было то, что въ началѣ войны опредѣленно выяснилось, что дѣйствiе шрапнели въ мирное время было переоцѣнено и слѣдованiе принципу, что, "шрапнель — главный снарядъ легкой артиллерiи" потребовало кровавыхъ жертвъ, ибо цѣлей, которыя должны бы были поражаться шрапнельнымъ огнемъ — "открытыхъ живыхъ цѣлей" — въ бою, увы, не оказалось"…
Во вторыхъ опять приводятся теоретическiя преимущества шрапнели (большая "полигонная убойность", большая площадь пораженiя "открытыхъ" цѣлей и т. д.). Главные практическiя минусы шрапнели — ничтожное моральное дѣйствiе и сложность стрѣльбы, по мѣрѣ удаленiя отъ боевого опыта постепенно забываются. Характерно, что даже такой крупный авторитетъ въ вопросахъ артиллерiи, какъ теперешнiй испекторъ французкой артиллерiи генералъ Херръ, въ своемъ замѣчательномъ трудѣ по артиллерiи, уже цитированномъ выше, вышедшемъ въ 1923 г., опять становится на защиту шрапнели, указывая, напримѣръ, на благопрiятные результаты послѣднихъ полигонныхъ опытовъ и на возможности упрощенiя стрѣльбы путемъ увеличенiя вѣса шрапнельныхъ пуль съ 12 до 15 граммъ (для 3 дм.), что въ значительной степени парализуетъ дефекты слишкомъ высокихъ разрывовъ.
Наконецъ, иногда высказывается мнѣнiе о томъ, что шрапнель не нашла широкаго примѣненiя благодаря преимущественно позицiонному характеру послѣдней войны. Но и это не вѣрно, ибо "нужныя" для шрапнели "открытыя живыя цѣли" сейчасъ встрѣчаются чрезвычайно рѣдко и въ подвижной войнѣ.
Намъ представляется, что въ условiяхъ будущей Русской Армiи главную массу снарядовъ должны составлять гранаты. Пропорцiя разныхъ категорiй гранатъ будетъ мѣняться въ зависимости отъ калибра: у 3 дм. пушекъ и 4 дм. пушекъ — исключительно бризантныя, у 4 дм. гаубицъ — большая часть бризантныхъ и меньшая часть — фугасныхъ, наконецъ у болѣе крупныхъ калибровъ отъ 6 дм. и выше — преимущественно фугасныя. Бронебойныя гранаты нужны почти исключительно 3 дм. пушкамъ для борьбы съ танками и наиболѣе крупнымъ калибрамъ для разрушенiя броневыхъ перекрытiй.
Химическiе снаряды — появились только въ послѣднюю войну сперва у нѣмцевъ (въ 1915 г.) въ видѣ Т-гранаты для 6 дм. гаубицъ, а затѣмъ и у союзниковъ. Къ концу войны значенiе газовыхъ снарядовъ настолько возросло, что при крупныхъ наступательныхъ операцiяхъ (напримѣръ нѣмецкихъ прорывахъ первой половины 1918 г.) число химическихъ снарядовъ достигало въ среднемъ 60 % общаго количества снарядовъ. Это громадное значенiе химическихъ снарядовъ объясняется возможностью только при ихъ посредствѣ достигать максимальныхъ успѣховъ въ смыслѣ нейтрализацiи противника и, особенно его артиллерiи, т. е. способности добиться въ кратчайшiй срокъ хотя бы временнаго паралича непрiятеля. Если мы подсчитаемъ, въ приводимыхъ Брюхмюллеромъ въ его таблицахъ, расходъ снарядовъ въ группѣ армiй Германскаго Кронпринца во время нѣмецкаго прорыва на р. Энъ 27 мая 1918 г., мы увидимъ, что въ группахъ артиллерiи дальняго боя (борьба съ артиллерiей и заградительный огонь по тыламъ) % химическихъ снарядовъ достигалъ не менѣе 75, въ "огневомъ" же "валѣ", распадавшемся на 2 пояса — въ дальнемъ поясѣ этотъ % колебался между 65 и 70-ю и лишь въ ближнемъ, примыкающемъ къ своей пѣхотѣ, поясѣ % этотъ опускался до 35 % общаго числа снарядовъ. Послѣ войны Версальскiй договоръ статьей 171-ой и рядъ послѣдующихъ конференцiй запретили примѣненiе во время войны химическихъ средствъ борьбы. Однако это запрещенiе не мѣшаетъ всѣмъ государствамъ Европы и Америкѣ дѣятельно готовиться къ предстоящей химической борьбѣ, ссылаясь на то, что хотя они и не имѣютъ въ виду примѣненiя химиiи для военныхъ цѣлей, однако смогутъ быть къ этому вынуждены, въ случаѣ примѣненiя химической борьбы ихъ противниками. Въ французской "Instruction provisoire sur l'emploi tactique des grandes Unites" помѣщено, наприм., слѣдующее предисловiе: "Уважая международныя обязательства, подписанныя Францiей, французское правительство будетъ пытаться въ согласiи съ союзниками, при возникновенiи войны получить отъ правительства непрiятеля обязательство не примѣнять газовъ, какъ орудiя войны. Если это обязательство не будетъ получено, французское правительство сохраняетъ за собой свободу дѣйствiй".
