Гражданская война на сѣверо-западѣ Россіи - страница 63
Самыя большія опасенія вызывалъ ген. Юденичъ. То, что я писалъ о немъ выше (въ періодъ существованія Полит. Совѣщанія), въ моментъ образованія правительства большинству изъ насъ — вовсе не было извѣстно. Лучше генерала знали С. Г. Ліанозовъ и М. С. Маргуліесъ, но они объ этомъ молчали и считали наши страхи преувеличенными. А послѣ преній по деклараціи, предубѣжденіе какъ будто стало разсѣиваться и среди насъ. На первыхъ порахъ генералъ уступилъ намъ практически и теоретически по всѣмъ пунктамъ, т. е. соглашался на чистку штабовъ, возмущался вмѣстѣ съ нами безобразіями комендантовъ, не спорилъ противъ политическихъ цѣлей, которыя ставило себѣ правительство — чего еще оставалось требовать? Деньги, тѣ матеріальныя средства, которыя обѣщались ранѣе ему? — Но у насъ была надежда, съ помощью союзниковъ, перевести все причитающееся на имя ген. Юденича въ адресъ правительства. Командованіе?.. Другихъ генераловъ съ такимъ большимъ всероссійскимъ именемъ вокругъ не было, а сами мы въ этой области рѣшительно ничего не понимали. Выходило такъ, что возражать противъ его кандитатуры какъ будто нечего, и мы, въ концѣ концовъ, перестали возражать.
Еще менѣе возраженій встрѣтила фигура контръ-адмирала Пилкина. Правда, при отсутствіи всякаго флота, немножко смѣшно было говорить о портфелѣ «морского министра», но мы съ самаго начала смотрѣли на нашъ кабинетъ скорѣе, какъ на руководящую общей работой политическую коллегію, нежели на «министерства» въ общепринятомъ смыслѣ и потому въ составѣ правительства мы старались достичь максимума желательной коалиціи, давъ военнымъ два мѣста.
Въ противоположность ген. Юденичу, к.-адмиралъ Пилкинъ производилъ впечатлѣніе опредѣленно высоко-интеллигентнаго человѣка и, казалось, столь же опредѣленной прогрессивности своихъ воззрѣній. Испытаніе «огнемъ» — на деклараціи онъ выдержалъ еще болѣе блестяще, чѣмъ ген. Юденичъ. А то, что оба генерала впослѣдствіи измѣнятъ своей подписи, тогда и въ голову намъ не приходило.
К. А. Александровъ (мин. вн. дѣлъ) отрекомендовался намъ кадетомъ. Чтобы выяснить эту фигуру болѣе точно, я затѣялъ съ нимъ, въ присутствіи М. С. Маргуліеса, разговоръ о практическихъ ближайшихъ задачахъ правительства и поставилъ ему нѣсколько вопросовъ въ упоръ.
«Почему вы не ѣхали раньше во Псковъ и ничего не дѣлали противъ творящихся безобразій въ Нарвѣ?» — спросилъ я его.
«Я боялся, что меня убьютъ, а теперь, въ новыхъ условіяхъ, я смогу плодотворно работать» — отвѣчалъ К. А.
«Я думаю, что нужно основательно очистить штабы и тылы отъ всѣхъ лишнихъ и вредныхъ элементовъ, и если мы, министры, не займемся этимъ въ первую голову и не разгонимъ всю накипь изъ тыловъ — мы не исполнимъ нашей роли и не оправдаемъ нашего появленія» — говорю я.
«Вѣрно, вѣрно говоритъ В. Л.» — поддерживаетъ меня К. А. Александровъ.
«Азбука»… — тянетъ М. С. Маргуліесъ — «Вотъ посмотримъ, какъ станетъ разгонять эту нечисть г. министръ внутреннихъ дѣлъ въ своемъ вѣдомствѣ», — вызывающе посмѣивается онъ, глядя на К. А.
«Вялъ, слабъ для мин. внутр. дѣлъ», — осталось попрежнему возраженіе противъ кандидатуры К. А. Александрова. Замѣнить же его трудно было: на нашу лѣвую кандидатуру правое крыло опредѣленно не соглашалось, боясь, по ихъ словамъ, рѣзкостей и потрясеній въ условіяхъ и безъ того критическаго положенія, внутри же своей компаніи они считали К. А., какъ кадета, естественнымъ кандидатомъ, уравновѣшивающимъ крайніе полюсы въ кабинетѣ.
Про С. Г. Ліанозова говорили: «какой онъ политикъ и руководитель кабинета — онъ финансистъ, купецъ». Эту характеристику сдабривали еще ядомъ подозрѣній насчетъ его будущихъ финансовыхъ операцій въ правительствѣ. Но впечатлѣніе и личное общеніе съ нимъ опредѣленно располагало въ его пользу. Никакихъ признаковъ обличья Кита Китыча, широко образованный, европейскаго лоска человѣкъ, импонирующій въ дѣловыхъ отношеніяхъ рѣдкимъ тактомъ и терпимостью къ своему противнику. Доктринерство, нашептыванія — съ одной стороны, и противорѣчіе съ этимъ внѣшнихъ впечатлѣній, съ другой, повели къ тому, что въ возраженіяхъ противъ С. Г. Ліанозова единогласія среди насъ не оказалось и, помню, мы рѣшили такимъ образомъ, что лучшаго министра иностранныхъ дѣлъ намъ не найти во всемъ составѣ правительства, что. же касается финансовъ, то будемъ считать этотъ постъ за С. Г. условно. Для премьера всѣ считали С. Г. вполнѣ подходящимъ: опредѣленно прогрессивенъ, пріемлетъ декларацію, великолѣпно умѣетъ выдержать и провести общія тенденціи кабинета и обладаетъ нужнымъ личнымъ тактомъ на столь щекотливомъ посту. Впослѣдствіи онъ прекрасно оправдалъ это мнѣніе и, за исключеніемъ генераловъ, въ составѣ правительства не оказалось ни одного человѣка, который, разставаясь съ С. Г., въ чемъ-либо могъ бы упрекнуть его, какъ премьера и коллегу.
И. Т. Евсѣевъ и Е. И. Кедринъ вошли въ составъ правительства позже, вмѣсто гг. Карташева и сен. Иванова. О нихъ вовсе не было споровъ, когда они вступали въ нашъ кабинетъ: оба бывшіе члены Государственной Думы, съ опредѣленно прогрессивнымъ и общественнымъ прошлымъ.
Въ итогѣ чистокъ, обсужденій и «уходовъ» физіономія правительства, какъ это видно ниже, рѣзко измѣнилась по сравненію со спискомъ, предложеннымъ впервые ген. Маршемъ, что само по себѣ достаточно показываетъ, подъ вліяніемъ какихъ теченій и причинъ сложилось сѣверо-западное правительство и сколь случайна была въ его образованіи роль «англійскаго капрала».
