Расстрел «Белого дома». Черный Октябрь 1993 года - страница 131
На обратном пути в «группе захвата» обнаружилось отсутствие одного из ее членов – Юрия Власова. Никаких сведений о его дальнейшей судьбе мне обнаружить не удалось. Когда группа вернулась в «Белый дом», там уже было темно, снова горели свечи. О. Т. Сазонов утверждает, что вся эта операция длилась около часа. Следовательно, он вернулся в «Белый дом» после 20.00.
Это была единственная попытка «Белого дома» установить контроль над ИТАР-ТАСС. Значит, все остальные – это следствие неверной датировки одного и того же события с возможными газетными искажениями.
В книге В. И. Захаренкова и М. Г. Шутова «Московская война» приводится рассказ «пожилого мужчины», который около 22.00 «вернулся с улицы Чехова», где их невооруженная группа «пыталась захватить городскую телефонную станцию. По его словам, они прошли внутрь беспрепятственно, все было пусто, и вдруг коридоры наполнились омоновцами, вооруженными до зубов, всех переписали… и отпустили».
А вот, что мы узнаем из воспоминаний тогдашнего министра связи В. Б. Булгака: «Около 300 разбушевавшихся людей, – пишет он, непонятно откуда пришли в Настасьинский переулок, где размещается Управление московской городской телефонной сети и стали требовать начальника Управления В. Ф. Васильева. Он находился в другом здании, но через своих сотрудников знал, что толпа требует именно его, добиваясь подключения связи к Белому дому. Это было в 19.30 3-го октября». Поскольку В. Ф. Васильев не появлялся, «толпа стала бить стекла в здании Управления». Оттуда позвонили в милицию. «После нескольких звонков Панкратову в конце концов приехал автобус с 5–6 омоновцами, которые толпу мометально рассеяли».
По свидетельству Н. С. Афанасьева, когда один из руководидителей Союза офицеров В. М. Усов потребовал от него пять человек в Таможенный комитет, одновременно он предложил выделить еще пять человек для поездки на улицу Чехова, где размещался «узел телефонной связи». Вместо пяти человек Николай Севастьянович выделил ему только двух.
Одного из них Владимира Самойловича Буханистого мне удалось разыскать. По его словам, вечером 3 октября под руководством незнакомого ему инжинера-связиста была создана группа из 5–6 человек. Из них оружие имели только двое: он и его товарищ из 8-го подъезда. К ним присединилось еще человек 9-10 из числа демонстрантов. Они сели в автобус и поехали. Когда добрались до «узла связи», то внутрь их не пустили. А пока они вели переговоры, появили омоновцы. В. С. Буханистого арестовали, его товарищ по оружию сумел уйти, остальных отпустили.
Позднее В. Б. Булгак поведал о том, что вечером 3 октября, «в то же время», то есть около 19.30, была сделана попытки вторгнуться в систему связи в районе Останкино, где находился Главный центр магистральной связи. Сюда прибыл БТР, экипаж которого сначала непонятно зачем обстрелял окружавший 10-этажное здание центра забор, потом стал искать колодец, через который проходил кабель, якобы намереваясь его взорвать, а затем, обнаружив на здании центра табличку советско-американское предприятие, предпочел удалиться.
А поскольку у «Белого дома» не имелось БТРов, попытка парализовать деятельность Главного центра магистральной связи могла быть сделана только Кремлем и имела явно провокационный характер.
Как вспоминает Ю. В. Колосков, вечером 3 октября он был вызван к А. В. Руцкому, который предложил ему направиться в Краснопреснеское отделение милиции и привезти оттуда оружие. Немедленно была создана ударная группа. На трех грузовиках с десятком автоматов она отправилась по указанному адресу.
В материалах Комиссии Т. А. Астраханкиной этот эпизод освещается следующим образом: «Подъехав к зданию РУВД руководители группы добровольцев вступили в переговоры с руководством управления, которое вначале всячески тянуло время, требуя привезти мандат от и.о. Президента Российской Федерации Руцкого А. В., а затем задержало находившихся в здании РУВД сторонников Верховного Совета, предложив остававшейся на улице основной части добровольцев разойтись в обмен на освобождение указанных лиц. После прибытия сотрудников милиции, давших очередь из автомата поверх голов сторонников Верховного Совета, последние, так и не получив оружия, покинули район здания РУВД.
А вот версия Ю. В. Колоскова. Когда возглавляемая им группа прибыла к месту назначения, Юрий Вениаминович постучал в дверь отделения милиции. Поскольку он был в генеральской форме, ему открыли и провели к начальнику отдела. По дороге Юрий Вениаминович обратил внимание на то, что отделение было забито вооруженными омоноцами. Выслушав обращение Ю. В. Колоскова, начальник райотдела милиции заявил, что его уже обманули в августе 1991 г. и в эти игры он играть больше не желает. Но если ему привезут от А. В. Руцкого письменное распоряжение, он готов передать имеющееся в отделении резервное оружие. Когда через некоторое время Ю. В. Колосков вернулся из Белого дома с письменным распоряжением А. В. Руцкого, дверь отделения милиции ему уже не открыли. Зная о том, что там находится ОМОН, Ю. В. Колосков приказ о штурме здания отдавать не стал.
А. А. Марков утверждал, что вечером 3 октября для выполнения подобных заданий он выделил около 15 автомашин.
По свидетельству С. И. Долженко, уже близилось к полночи, когда в Доме Советов появился человек, представившийся офицером линейного отделения милиции Шерметьево – 2 и заявил, что личный состав отделения готов перейти на сторону парламента. Одновременно он сообщил, что из аэропорта только что попытался вылететь Ю. М. Лужков, но работники аэропорта не позволили ему. После этого офицер удалился.
