Дипломатия Людовика XIV. - страница 137
Войны... Франция вела их при Людовике XIV с Испанией, с Республикой Соединенных провинций, со странами Аугсбургской лиги, с многочисленными участниками могучей антифранцузской коалиции, претендовавшей ка испанское наследство. Силой пытался король решать международные вопросы. А внешняя политика выступала в качестве подспорья армии, прокладывала ей дорогу в международных отношениях, «зализывала» раны, закрепляла победы и смягчала последствия поражений. Внешнюю политику Людовика XIV французский историк Жан Денфревиль считает осторожной, сдержанной, ловкой. Это преувеличение. Внешняя политика короля была осторожной лишь после тяжелых военных поражений, сдержанной только в периоды перемирий между двумя войнами, нередко столь же ловкой, как слон в посудной лавке. Королевская дипломатия страдала от острого недостатка реализма. На самом деле главным противником для Людовика XIV являлась империя Габсбургов, которую он охотно увидел бы завоеванной турками. При этом в Версале забывали, что от Вены недалеко до Парижа. Король упорно ориентировался на союз со Швецией, а она перебегала из лагеря в лагерь; платил огромные деньга электору Бранденбурга, изменявшему французам через час после получения очередной взятки; искал сотрудничества с герцогом Савойским, прославившимся коварством, вероломством; поддерживал свергнутую династию Стюартов, подрывая тем самым возможность соглашения с протестантской Англией; беспощадно преследовал гугенотов, ослабляя позиции французского королевства в Европе; вел борьбу со Святым Престолом, в то же время претендовал на роль лидера христианского мира. Со времен Ришелье для королевской дипломатии незыблемой оставалась идея «восточного барьера» — союза Польши, Швеции, Турции против Габсбургов. Вот новой роли России, открывшей при Петре I окно в Европу, не понимали и не хотели понимать Людовик XIV и его министры. Не поняли и тогда, когда отгремели пушки на полях Полтавской битвы и Карл XII превратился в эмигранта без армии и флота.
Таким образом, французская дипломатия допускала просчеты, нередко грубые. Многие из ее ошибок объясняются не только субъективными, но и объективными причинами: Людовик XIV хотел большего, чем мог. Впрочем, кто и где в дипломатии не делал ошибок? При всем том дипломатическая служба Его Величества, несомненно, была лучшей в Европе. Во Франции сложилась продуманная система принятия решений, в которой «ведущими звеньями» в административной цепи были государственный секретарь по иностранным делам и его аппарат, генеральный контролер финансов и военный министр, Государственный совет и, наконец, король — вершина политической иерархии. Необходимая информация, выводы и рекомендации по различным аспектам двусторонних и многосторонних отношений регулярно поступали в Версаль от французских посольств в европейских столицах, в Константинополе. Депеши охватывали широчайший круг политических, экономических, финансовых, культурных, религиозных проблем, сотрудничества и противоречий между монархами, странами и регионами. Послы и посланники прогнозировали развитие событий, давали характеристики государственных деятелей, фаворитов и фавориток, администраторов и генералов, кардиналов и епископов в стране пребывания. Ведущие дипломаты короля были выходцами из аристократии, высшего духовенства, военных кругов. Многие дипломатические представители Людовика XIV являлись опытными профессионалами. Но нередко его выбор падал на дилетантов, наносивших ущерб международным позициям Франции. В отличие от них, активную роль во внешней политике играли некоторые высокопоставленные женщины. Важные дипломатические вопросы успешно решали в критических ситуациях маркиза Ментенон, герцогиня Орлеанская, принцесса Юрсен.
Везде и всегда, во всех случаях король слепо верил в силу денег. Его дипломатия широко использовала подкуп монархов и князей, английских и голландских парламентариев, польских панов и турецких визирей. Средства тратились баснословные, а результаты во многих случаях были ничтожными. Но это не останавливало французских дипломатов. Они содержали армии союзных с Францией государств, подкупали участников двусторонних и многосторонних переговоров. Зловещая, но живучая традиция. У нее немало своих героев в разные времена и у разных народов.
Какие же плоды приносило Людовику XIV ядовитое древо коррупции с его разветвленными корнями? Создавались военно-политические союзы, устойчивые и временные. Десятки тысяч иностранных солдат сражались на стороне Франции. Но французских союзников перекупали. Коалиции, созданные королем, распадались. Друзья становились врагами. И на заключительных этапах войн с Аугсбургской лигой из-за раздела испанского наследства Франция оказалась в состоянии международной изоляции.
Вина ли это французской дипломатии? Скорее ее беда. Дипломаты короля нередко обладали высокими личными качествами: опытом бесчисленных переговоров; подлинным профессионализмом; знанием консульских, торгово-эконо-мических, колониальных вопросов. Дипломатические задачи, как правило, решались успешно. Почему же результаты усилий французских дипломатов столь часто оказывались плачевными? Ответ однозначен: экономические, финансовые, военные возможности Франции не отвечали агрессивным замыслам монарха и его окружения, всегда отдававшим предпочтение силе и только силе. А это и триста лет назад, и в наши дни никогда не приводило и не приводит к добру. Дипломатия являлась для Людовика XIV орудием вспомогательным, второстепенным. Она представляла собой своего рода пожарную команду, гасившую всеуничтожающее пламя, разгоравшееся в ходе локальных и общеевропейских войн, спасавшую страну и армию от полного разгрома в катастрофических ситуациях.
