Сладостная жертва - страница 25
Ну вот они и доставили пса благодарному хозяину, который принялся гладить его шелковистую голову и приговаривать:
— Ну зачем ты это сделал? Ты, дурашка! Ведь тебя могли пристрелить, ты хоть понимаешь это? Ну конечно же, нет! Ты такой глупый!
Пес разинул пасть словно в улыбке и поддел головой руку хозяина.
— Ах, ты думаешь, что ты умный, да? — Хозяин передал поводок жене, которая наблюдала за этой сценой, поджав губы. — Отведи его в кухню, родная. Ладно?
— Надеюсь, в следующий раз они его пристрелят! — сказала Мэри, таща упирающегося пса за собой. — Ну пойдем же, блошиное ты пристанище, — фыркнула она на него.
Люси с Джеймсом устроились в углу возле окна, выходившего в сад, где разгуливал сейчас ветер. Вскоре им подали ростбиф, жареную картошку, морковь, капусту и горох, а также йоркширский пудинг — традиционные английские блюда, притом отлично приготовленные.
Они почти не разговаривали: Люси слишком волновалась из-за предстоящего свидания с Дэвидом, а Джеймс пребывал в обычном своем мрачном настроении. Ей хотелось попросить у него разрешения навестить Дэвида одной, но она не посмела, отлично зная, что он откажет в просьбе, да еще примется сверлить ее глазами.
Когда они приехали в больницу, тетя Милли сидела в холле — пила кофе и ела бутерброды. Выглядела она в десять раз счастливее, чем раньше, глаза ее сияли, и она с готовностью улыбалась.
— Я вышла, чтоб дать доктору возможность его осмотреть, — объяснила она. — А Уильям вернулся домой. У него накопилась тысяча дел, и теперь, когда к Дэвиду вернулось сознание, он сможет ими заняться. Я тоже не буду сидеть с ним весь день — мне сказали, что Дэвиду надо больше отдыхать. Так что, покончив с бутербродами, я загляну к нему ненадолго, а после отправлюсь домой.
— Как он, хорошо? — нервно спросила Люси, и ее тетя кивнула.
— На мой взгляд, совершенно нормален, но врачи смогут сказать, что с его мозгом, только тогда, когда сделают все необходимые анализы. Но пока все в порядке. — Она запнулась и посмотрела на дверь палаты. — О, врач уже уходит, может, вам заглянуть, Люси? А я зайду через пять минут.
В палате не было никого, кроме Дэвида. Он лежал и тихо смотрел в окно, но, услышав звук открывающейся двери, повернул голову. При виде Люси лицо его осветилось улыбкой. Он даже не назвал ее по имени, а просто протянул руку.
Люси приблизилась к кровати, села, взяла его руку в свои и стала поглаживать ее, улыбаясь при этом одними глазами.
Слова им были не нужны. Они всегда умели читать мысли друг друга.
Джеймс стоял позади жены — Дэвид его как будто сразу и не заметил, но в следующую минуту он оторвал взгляд от Люси и кивнул ее мужу.
— Привет.
— Как ты? — коротко спросил Джеймс.
— Да ничего. — Дэвид не притворялся, что питает к нему дружеские чувства, Джеймс — тоже.
— Что сказал доктор? — подала голос Люси, и Дэвид снова перевел взгляд на нее.
— Да ничего, врачи же такие скрытные. Завтра мне предстоит сдать кучу анализов, а сегодня я должен отдыхать.
— Мы к тебе ненадолго.
Его пальцы сжали ее руку.
— Побудь еще.
Они провели столько времени вместе, что думали уже одинаково, да что думали, они даже выглядели почти одинаково, хотя волосы у Дэвида были более светлыми и курчавыми. У обоих те же голубые глаза, овал лица. Незнакомцу сразу бросилось бы в глаза их удивительное внешнее сходство. Он мог бы, пожалуй, даже спросить их, не близнецы ли они.
— Когда ты очнулся, то понял, что долго находился без сознания? — спросила Люси, а Дэвид улыбнулся и покачал головой.
— Это было все равно что проснуться утром. Я знал, что проспал долго, даже смутно помнил какие-то голоса: мамин, папин, твой, но когда сестра сказала мне, что я пролежал в коме несколько дней, то очень удивился. Забавно, но и ее голос показался мне знакомым, хотя раньше я ее никогда не видел.
— Она очень милая и славная, — сказала Люси, все еще тяготившаяся присутствием Джеймса. — Как-то раз я говорила тебе, что она бреет тебя и вообще очень помогает.
Он рассмеялся и провел пальцем по своей щеке.
— М-м-м… на ощупь неплохо.
Дэвид улыбнулся и вообще вел себя достаточно непринужденно, но за всем этим что-то скрывалось. Он смотрел теперь на Люси как бы со стороны. Первая радость от встречи прошла, и теперь оба словно вспомнили о разделявшей их пропасти — пропасти, которая стала только глубже со дня их последнего свидания.
После слов Джеймса о причинах «несчастного случая» Люси боялась увидеть во взгляде Дэвида тоску и отчаяние, но ее опасения оказались напрасны. В его глазах угадывалось нечто совершенно иное — грусть, да, но вместе с тем и покорность, примиренность.
Дверь распахнулась, и в палату вошла Милли Грей.
— Привет, мам, — сказал Дэвид. — Перекусила?
— Да, сандвичами, — ответила за тетю Люси, вставая. — Садись на мой стул, тетя Милли.
— Но Джеймс может принести нам еще один, — заметила Милли.
И в этот момент появилась сестра Гюрия.
— Три гостя сразу не разрешаются, — весело сказала она. — Так что одному из вас придется какое-то время подождать. А вообще, вы все должны будете скоро нас покинуть. Дэвиду велено отдыхать, чтобы набраться сил для завтрашних процедур.
— Да, конечно же, мы уйдем. Нам ведь не хочется его утомлять, — холодно сказал Джеймс. — Завтра днем мы сможем снова его навестить?
Она кивнула.
— Конечно. Около трех, если можно. — Сестра подошла к кровати Дэвида и нащупала его пульс. — Хотя теперь, когда он уже вне опасности, к нему относятся все правила виутрибольничного распорядка — только двое посетителей сразу и, пожалуйста, не приносите никакой еды и питья.
