Серебряный дельфин - страница 51
— Я не знаю насчет Надин… Единственное, в чем я уверена, это то, что он не любит меня, — просто ответила Рэчел.
— Когда он возвращается из Нью-Йорка?
— В субботу.
Брен состроил гримасу.
— Думаю, что ты попалась, милая. — Он покачал головой.
— Что ты хочешь сказать?
Он развел руками.
— Корабли и самолеты — это ведь не автобусы, в них нельзя вскочить в любую минуту. Боюсь, что у тебя нет почти никаких шансов выбраться отсюда до субботы, если только кто-нибудь из пассажиров не откажется от билета в самый последний момент.
— Я должна уехать! — воскликнула она. — Я просто должна! Если же нет… — Она замолчала.
После субботы будет слишком поздно… Найл заставит ее отправиться вместе с ним на «Серебряном дельфине» и… Она содрогнулась от мысли, что ей придется вынести еще одно путешествие наедине с ним.
— Ну, посмотрим, что я могу сделать, — с сомнением сказал Брен. — Я сейчас же отправлюсь в Хэмилтон. Ты подождешь тут, пока я не вернусь — я могу немного задержаться, — или мне лучше перезвонить тебе позднее прямо в Мунгейтс?
— Я подожду здесь. Меня не хватятся раньше шести часов… Мне… Мне очень стыдно, что я доставляю тебе лишние хлопоты, Брен.
— Не будь глупышкой. Я постараюсь быстро управиться, но если тебя тут уже не будет, когда я вернусь, то позвоню тебе вечером.
Брен уехал, а Рэчел принялась бесцельно бродить по террасе. Большие каменные плиты потрескались, и сквозь образовавшиеся щели пробивалась трава. Краска на ставнях, что прикрывали окна, давно уже облупилась на солнце и осыпалась с изогнувшихся перил. Вид у дома, — а ведь когда-то он, несомненно, содержался прекрасно, как и Мунгейтс, — был грустным и заброшенным. Рэчел раздумывала, почему бы Брену не сдавать дом туристам. Ей казалось преступлением позволять особняку разрушаться.
Брен отсутствовал уже около часа. Рэчел сидела на скамье-качелях, пытаясь отогнать грустные мысли, когда услышала звук приближающегося автомобиля. Однако машина остановилась на некотором расстоянии от дома Брена. Возможно, это были соседи — владельцы того дома с плоской крышей, который расположился дальше по берегу. И она снова расслабилась, чувствуя, насколько все это нереально. Рэчел охватило странное чувство, словно все происходило во сне. Через неделю ее уже не будет на Бермудах, она покинет острова навсегда и начнет жизнь заново, но совсем одна. Такая перспектива ее пугала, и Рэчел поняла, что лучше об этом не думать. Если она позволит себе размышлять над деталями, то, возможно, у нее просто не хватит храбрости.
Звук неторопливых шагов — мужских шагов — послышался из-за кустов, заставив ее затаить дыхание. Она уже знала, успев подумать об этом коротко, но с опаской, как изолированно стоит дом, инстинктивно поднялась со скамьи и быстро направилась к лестнице, что вела к воде.
Качели, освободившись от ее веса, медленно раскачивались туда-сюда, и ржавые цепи поскрипывали.
— Найл! — Рэчел застыла в изумлении. Несколько секунд ее муж неподвижно стоял на дальнем краю террасы. Затем медленно приблизился. Когда их разделило около шести футов, он снова остановился.
— Привет, Рэчел, — сказал он спокойно.
— Что… Что ты тут делаешь? — прошептала она. — Ты же сказал…
— Кажется, я сказал тебе все, кроме главного. — Голос его показался ей странным. Она ни разу не видела его таким вымотанным, даже после шторма на «Дельфине» он так не выглядел. — Значит, ты собралась уехать, говоря, что тебя тут не будет, когда я вернусь?
— Да, именно так.
Его глаза внезапно блеснули, Найл двумя быстрыми шагами пересек разделявшее их пространство и схватил ее за плечи — схватил так сильно, что она почувствовала боль.
— Я люблю тебя, — страстно проговорил он. — Ты не можешь уехать, я не отпущу тебя. Ты принадлежишь только мне.
Целое мгновение она не могла понять, что он говорит. Затем, слегка задохнувшись, рассмеялась и расплакалась одновременно.
— О, Найл! О, Найл!
Он привлек ее к себе, так что лицо Рэчел уткнулась ему в плечо, и погладил по спине.
— Не плачь, дорогая… Пожалуйста, Рэчел, не плачь.
— Я не плачу. Вовсе нет… — В нагрудном кармане его пиджака она нашла носовой платок, вытащила его и вытерла щеки мягкой белой тканью. — О, Найл, — повторила она в третий раз. — Ты действительно хочешь это сказать?
— Что люблю тебя? — Найл взял ее лицо в руки и заставил посмотреть на себя. — Да, хочу. После того как я сел в этот самолет, я вдруг так испугался, что могу потерять тебя… О Боже, ты могла уже уехать!..
Он поцеловал ее, и на этот раз она прильнула к нему. Сколько раз Рэчел мечтала о такой минуте: Найл обнимет ее и никогда больше не отпустит. И теперь каким-то чудесным образом эта мечта стала реальностью. Найл любил ее! Как же она могла в этом сомневаться, если губы его были так нежны, а сердце гак гулко стучало под ладонью ее руки?
Прошло некоторое время, прежде чем они снова взглянули в глаза друг другу. Найл улыбнулся.
— Должно быть, я вовсе потерял голову, не догадываясь, что ты испытываешь ко мне подобные чувства. Неужели ты не могла хотя бы намекнуть? — спросил он, глядя на нее с насмешливым огоньком в глазах. Найл слегка ослабил свои объятия, и она немного отстранилась, чувствуя восхитительную дрожь, когда его руки вновь сжали ее плечи.
— Не шути, Найл, — мягко попросила она. — Если бы ты знал, как несчастна я была!
— Я знаю, — с чувством отозвался он. — Я тоже немало пережил. Скажи это еще раз, Рэчел, скажи, что любишь меня.
