Всего один шанс - страница 2

— Привыкай, дружище, — усмехнулся Мервин. — Ты вдовец, и женщины, естественно, мечтают залечить твои раны. — Он взглянул на часы. — Пора идти, пока нас не хватились.

Маккол хотел ответить — и вдруг застыл с открытым ртом. К ужасу Сары, смотрел он прямо в зеркало. Она замерла, не осмеливаясь даже дышать. Что, если он заметил ее отражение?

— Иди, Мервин, — сказал Маккол наконец. — Я скоро буду. Мне надо сделать пару звонков.

Сара с облегчением перевела дух. Нет, он ее не видит.

— Долго не задерживайся, — обронил Мервин Бартлетт и направился к дверям.

Подойдя к бару, Маккол налил себе выпить. Едва за Бартлеттом захлопнулась дверь, он опрокинул спиртное одним глотком, поставил стакан на стол и повернулся к шторам.

— А теперь будьте любезны объяснить, что вы здесь делаете?

Сара шагнула вперед, раздвинув шторы плечом, чтобы не опускать револьвер. Один взгляд — и в груди у нее похолодело. В схватке ей Маккола не одолеть. И не только потому, что он крупнее и сильнее, нет, по его глазам, полным холодной решимости, Сара поняла, что Кайл Маккол умеет постоять за себя. И опыта в этом деле у него явно больше, чем у нее.

— Как вы узнали, что я здесь? — спросила Сара.

— Интуиция. — Он саркастически усмехнулся. — Можно спросить, зачем вам револьвер?

— Для гарантии. Чтобы вы меня выслушали.

— Что ж, я весь внимание. Выкладывайте, что у вас наболело, а потом убирайтесь, пока не вернулся мой зять.

Да, верно. О Бартлетте она не подумала. А надо было бы подумать, учесть все возможности… Черт бы побрал этот туман в голове — из-за него Маккол все время на шаг ее опережает! Ему-то, как видно, ничто не мешает мыслить здраво. Пронзительно-синие глаза сверкают, словно прожектора, направленные ей в лицо. Он смотрит на нее взглядом хищника, готового к смертельному прыжку.

— Мне нужны ответы на мои вопросы.

Сара сглотнула, борясь с внезапным головокружением. Должно быть, от усталости. Или это новый симптом… Сара молила небеса об одном: не потерять сознание, пока отсюда не выберется.

— Мне тоже. Особенно если учесть, что вы держите меня на мушке. Итак, начнем: я вас знаю?

— У меня есть основания думать, что да.

— Вам нужны деньги? — поинтересовался он.

Сара горько улыбнулась — на смех ей не хватило бы сил.

— Думаете, деньгами можно все уладить? Объясните, почему вы натравили их на меня? Почему именно я?..

— Почему я натравил на вас… кого? О чем вы говорите? Я вас никогда не видел!

— Может, и так. Но именно вы приказали им схватить меня и держать на том складе!

— Кому? — Он скрестил руки на груди. — Объясните наконец, о ком и о чем вы говорите?

Как он смеет ломать комедию?!

— Вы прекрасно знаете, о ком я! — выпалила Сара.

— Понятия не имею. Даю вам пять секунд, чтобы начать объяснения, — иначе звоню в полицию.

Сара взмахнула револьвером, чтобы напомнить ему, кто здесь главный. Для человека, которого держат под прицелом, Маккол удивительно хладнокровен. А вот ее бьет дрожь, и в груди что-то сжимается все туже, мешая дышать…

— Здесь я задаю вопросы. Почему?

— Что «почему»?

Сара чувствовала, что сейчас взорвется.

— Почему я? Почему вы приказали сделать это со мной? Зачем вам так меня использовать?

— Если вы успокоитесь и расскажете по порядку, кто и что с вами сделал, может быть, нам удастся что-то прояснить.

— Зачем вы приказали им убить меня и… и все остальное? — Она с отвращением потрясла головой. — Зачем вам понадобилось сотворить такую мерзость?

— Помедленнее, леди. Кто хочет вас убить?

— Вы!

— Нет, не я. Кто?

— Хорошо, ваши наемники. Трое мужчин и женщина. Их лиц я не видела — они появлялись только в масках. Они подкараулили меня, когда я возвращалась с работы, усыпили и привезли на склад. Продержали там… какое сегодня число?

Несколько секунд Маккол молчал — просто сверлил ее пристальным пугающим взглядом.

— Шестнадцатое июля, — ответил он наконец.

— Июля?!

Как такое может быть? У Сары задрожали губы. Конечно, она видела дату в газете, но тогда не обратила внимания… Да, теперь многое становится яснее.

— Продержали меня три месяца. Меня похитили в апреле.

— И что же эти люди делали с вами целых три месяца? — со скучающим видом поинтересовался Маккол.

— Лучше спросите, чего они не делали! И теперь, боюсь, я… — Роковое слово застряло в горле Сары комом мокрой глины.

— Что? Да говорите вы наконец! — взорвался Маккол. — Что они с вами сделали?

— Я беременна.

Она пробормотала это еле слышно, но собственные слова оглушили ее. Сара беспомощно привалилась к балконной двери, потому что стены комнаты вдруг завертелись и пошли ходуном.

— Вы… беременны? — повторил Маккол с таким видом, словно она сказала что-то неприличное. — Сочувствую, но это ваша проблема. И ради того, чтобы поделиться со мной подробностями своей личной жизни, вы влезли в мой номер и наставили на меня револьвер?

Пол стремительно уходил у нее из-под ног.

Чувствуя, что падает, Сара вцепилась в штору и прошептала:

— Я беременна… от вас.

От него? Черта с два!

В этом Кайл не сомневался. Уже почти год он не был близок с женщиной. Вообще ни с одной — не говоря уж об этой психопатке, шизофреничке, наркоманке… или кем еще надо быть, чтобы явиться к незнакомому мужчине, наставить на него револьвер, огорошить подобным заявлением, а затем рухнуть в обморок!

С женщиной что-то неладно, это точно. И дело не только в бредовом обвинении. Она болезненно худа — словно несколько месяцев жила впроголодь или едва оправилась после тяжелой болезни. Рубашка и джинсы болтаются на ней, словно на вешалке. Густые черные волосы, неровно остриженные, свисают неровными слипшимися прядями. А лицо…