Выйти замуж и влюбиться - страница 22

Анатоль смотрел прямо на нее, и она понимала, что означает этот взгляд. Она почувствовала, как ее сердце словно замерло в груди.

А затем он медленно наклонился к ней и коснулся губами ее губ.

— Моя милая Лин, — пробормотал он.

Его пальцы сжали ее плечо. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки она почувствовала тепло его руки. Его язык раздвинул ее губы, и волна желания захлестнула ее.

Что случилось? Неужели Анатоль действительно поцеловал ее?

Но все это происходило наяву! Его язык исследовал ее рот, а его рука запуталась в ее распущенных волосах. Он пробормотал что-то по-гречески, и от звука этого голоса она почувствовала, как все ее тело запылало. Он подхватил ее на руки и понес в другую комнату.

Лин не могла и не хотела сопротивляться или протестовать, когда Анатоль принес ее в свою спальню и положил на кровать.

— Моя милая Лин, — сказал он снова. И снова его губы прижались к ее губам.

Лин наслаждалась тем, что он, сгорая от нетерпения, снял с нее ночную рубашку, любуясь ее телом, а его руки гладили ее грудь и живот, спускаясь все ниже. И все это время он продолжал целовать ее, даря ей нескончаемое блаженство. Ее тело выгибалось ему навстречу и отвечало на каждое его прикосновение.

Разве она думала, что такое возможно? Она не могла представить, что ее будет ласкать этот мужчина даже в самых своих смелых мечтах!

Еще недавно Лин и представить себе не могла, что Анатоль вот так будет заниматься с ней любовью. Пробуждая в ней эти невероятные ощущения, ошеломляя ее своими прикосновениями, ласками, этими чувственными, глубокими поцелуями, что искали и находили ее самые нежные и чувствительные места, пока ее тело не стало одним сплошным ожившим пламенем.

Пламенем, которое превратилось в раскаленную добела вибрацию, когда он сорвал со своего тела одежду и она впервые увидела его обнаженным. Его сильные мускулистые бедра прижались к ее ногам, раздвигая их, руки сомкнулись вокруг ее кистей, прижимая их к подушке. Его великолепное тело изогнулось над ней, пока он словно вбирал в себя медовую сладость ее губ.

Ее глаза затуманились от нетерпения, и она прижалась к нему, отчаянно желая горячего удара его тела. На один бесконечный момент он отстранился, а потом триумфальным броском вошел в нее, сплавляя воедино их тела.

Она громко вскрикнула и услышала его голос — хриплый, гортанный. Почувствовала, как кончики ее пальцев сжимают его скульптурно вылепленную спину. Каждый ее мускул напрягся, тело прогнулось.

Это было не сравнимо ни с чем из того, что она переживала в отношениях с мужчинами до сих пор! Она вскрикнула, и крик перешел в стоны, сменяя свою амплитуду в такт движениям их тел.

А затем она почувствовала его пульсацию в ней и удерживала его в себе, крепко и властно, до тех пор, пока волна оргазма не начала спадать, а дрожь и вибрация их тел не утихли.

Они лежали, сплетясь ругами и ногами, разгоряченные и расслабленные.

Он прижимал ее к себе и говорил что-то по-гречески, на языке, которого она не понимала, но чувствовала, что это слова о любви. Ее дыхание замедлилось, его тоже. Засыпая в его объятиях, она все еще не верила, что это происходит наяву.

Глава 8

Плач ребенка доносился до нее откуда-то издалека. Очнувшись от сна, Лин наконец поняла, что это плакал Джорджи. Накинув ночную рубашку, она заспешила в свою комнату. Достав малыша из кроватки, она крепко прижала его к себе. Она больше никогда не позволит ему так плакать, никогда! Ее не отпускало чувство вины, пока она, покачивая, пыталась успокоить его, говоря, что она здесь, рядом, и все хорошо. Потом она осторожно снова опустила его в кроватку и погладила по мягким волосам.

Обернувшись, она увидела в дверях Анатоля.

— Все в порядке? — спросил он.

Она кивнула. Воспоминания нахлынули на нее — горячие, живые. О боже, неужели это действительно случилось? Неужели она действительно была в его объятиях, в его постели?

Словно прочитав ее мысли, Анатоль подошел и обнял ее.

— Пойдем в постель, — сказал он.

Его голос был хриплым, в глазах горело желание.

Он поцеловал ее. Сначала мягко, а потом все настойчивее. Его пальцы обхватили ее запястье, увлекая за собой.

В этот раз они не заснули. Бледный утренний свет проникал сквозь складки штор. Лин лежала на согнутой руке Анатоля, прижавшись к нему.

— Джорджи скоро проснется, — сказала она. — И сразу захочет есть.

Анатоль потянулся к прикроватному столику, где лежали часы.

— Да, время не ждет. — Он повернулся и мягко поцеловал ее в губы. Его глаза остановились на ее лице. — Моя милая Лин. — Его взгляд словно ласкал ее. Вздохнув, он сбросил с себя одеяло и встал с постели.

Взъерошив волосы, чтобы окончательно проснуться, Анатоль исчез в ванной. Лин тоже встала и пошла в свою комнату, чтобы успеть принять душ, пока не проснулся Джорджи.

Она по-прежнему была как в тумане от того, что случилось этой ночью между ней и Анатолем. Она чувствовала это каждым своим мускулом, ощущая внутри мягкий тлеющий жар. Ее соски были напряжены, на груди были заметны легкие отметины его ласк.

Струи теплой воды омывали ее тело, и она снова почувствовала отголосок охватившего ее тогда пламени. Но, выключив воду, она быстро вытерлась и оделась — легинсы, темно-синий джемпер из мягкой шерсти. Потом высушила и расчесала волосы, оставив их свободно падать на плечи — волнистые, роскошные. В высоком узком зеркале она поймала свое отражение. Оно поразило ее.

Ее глаза блестели от чувственных воспоминаний, под тонким джемпером обозначились заострившиеся соски. В ней снова шевельнулось желание.