Сердцеедка без опыта - страница 18
Обнаженная и гордая, Коралл радовалась, что избавилась от всего, принадлежащего ему.
— Оставь себе эти проклятые вещи. Я лучше пойду голой, чем прикоснусь к чему-то твоему.
— Что ты делаешь? Оденься!
Он начал спускаться к ней, она заметила на его лице ярость и еще какое-то сильное чувство.
— Убирайся прочь. — Коралл плакала не стесняясь.
Взяв из машины сумку, она достала свое платье и надела его, вынуждая Раффу заговорить. Потом села в машину и захлопнула дверцу.
Да, она гордая и сможет сама о себе позаботиться. И так каждый раз. И он никогда, никогда не увидит слез, которые неудержимо текли из глаз или разбитого сердца, потому что она слишком легко ему доверилась.
Водитель завел двигатель. Они ехали в молчании. Потом она летела через всю Европу в Лондон. Весь самолет был в ее распоряжении, однако в салоне было пусто и тихо.
Она прошла мимо машины, которая ждала ее на взлетной полосе, неся тяжелую сумку. У нее болели ноги, до дома было далеко, но она не поддалась на уговоры присланного ей водителя издательства «Романо» и не села в автомобиль.
К восьми утра она уже стояла у двери своей маленькой квартиры в Ислингтоне. В восемь пятнадцать крепко спала в своей постели. И только днем наконец почувствовала себя способной встать и сделать чашечку чая.
Телефон пестрил сообщениями и звонками.
И это самое ужасное.
Большинство из них, как казалось, от матери.
Как объяснить ей, что она совершила такую глупую ошибку — прыгнула в кровать босса, а потом была уволена.
Ей представилась величайшая возможность в жизни — работать с профессионалами, сделать себе имя в кругах, в которые она всегда стремилась попасть. Да, ей было дано все, а она втоптала все это в грязь, как окурок сигареты.
Потому что стала жадной. Захотела получить все. И работу, и мужчину. А теперь вот все потеряла. И хуже всего то, что ее репутация разрушена, не успев сформироваться.
Она сделала третью чашку чая, однако вылила в раковину, даже не попробовав. Ничто, даже чай, не помогало улучшить душевное состояние.
В шесть вечера Коралл принялась читать и слушать сообщения. В шесть тридцать кратко описала матери всю историю. В семь вечера открыла дверь Линде Даль и приготовилась расплатиться за самую большую ошибку в своей жизни.
— О, мой милый ребенок, моя любимая девочка. Мне очень жаль.
— Пожалуйста, мама, пожалуйста, не извиняйся. Я все испортила. Я такая глупая. Я хочу забыть все это.
— Я могла бы предотвратить это. Не должна была позволить этому случиться. Много раз я хотела рассказать тебе все, но не смогла, не хотела снова переживать эту боль.
Мать несла какую-то бессмыслицу. Видимо, у нее очередной кризис.
— Мам, заходи. Мы обсудим это. Все будет в порядке. Ты принимала лекарства?
Они стояли в крошечном коридоре на полпути в гостиную, когда Линда остановилась.
— Боже мой, ты думаешь, у меня нервный срыв. А он добрался до тебя, настроил тебя против меня?
— Мам, о чем ты говоришь?
— Сальваторе Ди Висконти. Вот о ком я говорю.
— Что? Да, я встретила и его тоже, но говорю о другом человеке, о приемном брате Раффаэле.
Она была истощена. Каждое слово требовало немалых усилий.
— Раффаэле?
— Да. Я должна была остаться, чтобы сфотографировать Сальваторе и его невесту. Это долгая история.
— Так ты с ним познакомилась? Что сказал Сальваторе?
— Не знаю. Мы не поладили. Он испытывает неприязнь ко мне. А другой — Раффаэле. Мама, боюсь, мы…
— Конечно, ему это не понравилось. Он был напуган, едва только услышал твое имя.
— Мое имя?
Мать отвернулась.
— Не могу поверить, что ты узнала обо всем вот так. Я годами пыталась защитить тебя, а что теперь…
— Узнала что? Не понимаю.
— Мне очень жаль, Коралл. Джанкарло Ди Висконти был твоим отцом. Сальваторе твой сводный брат.
— Что?
Но мать лишь закрыла глаза и кивнула. Коралл почувствовала, будто падает в пропасть, в холодную и глубокую.
— Джанкарло Ди Висконти — мой отец? У меня есть отец?
Мать зарыдала и обняла ее за плечи. В душе у Коралл поселилась пустота.
— Мне нужно прилечь. Я чувствую себя больной.
Она упала на кровать, с которой недавно встала. Опустилась в мягкие, еще теплые объятия пухового одеяла. Положив голову на подушку, закрыла глаза.
Мать возилась на кухне, готовила чай. Будто чай может что-то исправить.
Коралл сильно на нее разозлилась. Почему она никогда не говорила об этом?
Почему при любом вопросе на эту тему так расстраивалась, что дочь просто перестала спрашивать?
Линда пришла с двумя кружками чая, над которыми поднимался пар.
— Почему ты мне не рассказывала? — Слезы потекли по ее щекам.
— Коралл, ты должна мне верить, я хотела как лучше.
Линда поставила чай и присела на край кровати.
— Он был женат, когда мы познакомились. Я работала на его частном самолете. Только что приехала в Лондон и влюбилась в него. Он был красивый, умный и обходительный. А еще амбициозен и очарователен. Все любили его. Я знала, что у него есть жена и маленький ребенок, но он всегда путешествовал один. По какой-то причине он начал приставать ко мне. Я не смогла устоять. Да и кто бы смог?
— Ты могла бы! Любая бы смогла! Ты позволила себя соблазнить женатому мужчине!
— Я знаю, и мне стыдно.
— Я столько раз спрашивала тебя об этом. Ты хоть представляешь, каково это — не знать своего отца? Ты не называла мне имени, не говорила о его цвете волос или глаз. Я задавалась вопросом, унаследовала ли я от него форму носа, черты лица. А теперь он мертв, и слишком поздно. О боже мой. Не могу поверить.
