К алтарю по его приказу - страница 23

– Но ты сказал…

– Я сказал, что хочу, чтобы у нас с тобой был секс. И это действительно так. Но все должно происходить по обоюдному согласию. Сознательно, – добавил Аристон с улыбкой. – Я не говорю о случайных ночных встречах. Да, у нас был прекрасный секс, но мы не обменялись и парой слов.

– Ты имеешь в виду… – ее язык скользнул по верхней губе, когда она вошла следом за ним в спальню с огромной постелью, напоминающей алтарь для жертвоприношения, – в ту ночь, когда был зачат наш ребенок?

– Именно. В этот раз я хочу, чтобы каждый из нас четко осознавал, что происходит. – Аристон повернулся и посмотрел на нее: – Или молчаливое подчинение – это то, что тебя заводит?

– Я уже говорила, у меня почти нет никакого опыта. – Для нее вдруг стало очень важно, чтобы Аристон увидел в ней реального человека, а не какой-то надуманный стереотип. – У меня… – выпалила Кайли прежде, чем успела подумать о последствиях, – раньше даже оргазма никогда не было.

Его глаза сузились.

– Возможно, поэтому я не слишком настойчив. Я хочу, чтобы ты перестала смотреть на меня словно на большого плохого волка и расслабилась. – Аристон кивнул в сторону открытой двери: – Твоя комната рядом с нашей спальней. Почему бы тебе не снять платье и не переодеться во что-то более подходящее для дома?

– Например, во что?

– В то, в чем тебе будет удобно. И не беспокойся, я смогу сдержаться, если это то, чего ты хочешь.

– Да, это то, чего я хочу, – отрезала Кайли, но прежде, чем он повернулся и закрыл за собой дверь, она увидела его ухмылку.

Разве не странное создание человек? Кайли собиралась отстаивать свои права, но его отказ от борьбы оставил ее с чувством разочарования. Она не знала, как себя с ним вести. Она чувствовала себя так, словно ей приходилось идти по натянутой над пропастью проволоке. Было ли это намеренно, или Аристон всегда так держался с женщинами?

Она расстегнула молнию на платье, пытаясь привыкнуть к мысли, что эта большая светлая комната теперь ее. Нет. Не ее. Аристона. Все здесь было его. Платье, в котором она была, красные туфли, от которых она сейчас была рада избавиться.

Но только не ребенок в ее животе, напомнила себе Кайли, направляясь в ванную. Этот ребенок и ее тоже.

Закрутив волосы в узел на макушке, она набрала полную ванну воды, добавив туда солей, прежде чем погрузиться в ее ароматную глубину. Впервые за день ей удалось расслабиться. Она пролежала там целую вечность, неторопливо изучая изменившиеся формы своего тела, когда услышала голос Аристона:

– Кайли?

Ее соски мгновенно затвердели. Она сглотнула.

– Я еще в ванне.

– Догадываюсь. Ты скоро собираешься выйти?

– Надо полагать, я не собираюсь остаться здесь на ночь.

Она вытащила пробку из ванны, смыла с себя пену и вытерлась. Затем собрала еще влажные волосы в конский хвост, натянула светло-серые трикотажные брюки и мягкий кашемировый свитер и вернулась в гостиную, где за огромными окнами уже мерцали огни небоскребов.

Аристон, успев избавиться от ботинок и галстука, лежал на диване, просматривая какие-то бумаги. В треугольнике полурасстегнутой рубашки была видна оливковая кожа в темном пушке волос; длинные ноги вытянуты, сильное тело расслабленно.

– Ну как, лучше? – спросил он, откладывая в сторону бумаги.

– Намного.

– И нечего, как гость, топтаться у двери. Это теперь и твой дом. Проходи и садись. – Аристон похлопал рукой по дивану. – Хочешь чего-нибудь?

– Может быть, чаю. – Кайли невольно подумала о том, как формально звучит их беседа – словно двое совершенно незнакомых людей вдруг оказались в одной комнате. Но разве на самом деле это не так? Что она вообще знала об Аристоне Кавакосе?

– Сейчас пойду приготовлю, – произнес он, вставая с дивана.

– Ты? – Кайли думала, что он позвонит в колокольчик и появится экономка, как это было в прошлый раз.

– Вскипятить чайник? Я способен и на большее.

– Да… но где твоя экономка?

– Сегодня ее нет. Я подумал, будет лучше провести первую ночь нашего медового месяца вдвоем, чтобы никто не мешал.

Это было уже легче. Хотя бы пару дней обойтись без испытующих взглядов домашней прислуги, оценивающих свою новую хозяйку.

Аристон вернулся с мятным чаем и виски, поставил поднос на низкий столик перед диваном и, устроившись в кресле напротив, взял свой стакан. Кайли вдохнула аромат свежезаваренной мяты и задумалась, глядя на Аристона. Ей хотелось знать больше о нем. О его полном противоречий характере. При других обстоятельствах он отмахнулся бы от нее с раздражением человека, у которого нет ни времени, ни желания отвечать на подобные вопросы. Но разве можно жить с человеком, которого ты совершенно не знаешь? Сегодня утром Кайли подыграла ему, так что теперь его очередь.

– Помнишь, как ты спросил, хотела бы я видеть свою мать на свадьбе? – спросила она.

Аристон насторожился:

– Разумеется. Но ты сказала, что она больна.

– Да. У нее уже несколько дней держится температура. Похоже на грипп. – Кайли вздохнула. – Но о своей матери ты не сказал ни слова. И вот сейчас я подумала, что я вообще о ней ничего не знаю.

Он сжал стакан так, что побелели костяшки пальцев.

– А что о ней рассказывать? Она умерла. Это все, что тебе нужно знать.

Несколько месяцев назад Кайли могла бы принять такой ответ. Она знала свое место, делая все, что можно в ее ситуации, с различной степенью успеха. Но теперь все изменилось. Она изменилась. Теперь под своим сердцем она носит ребенка Аристона.

– Извини, если я найду такой ответ неудовлетворительным, – произнесла она.