Дерзкое желание - страница 22

Глава 8

Одно дело — не волноваться из-за бывшей подружки своего любовника после того, как пережила с ним страстную близость, и совсем другое дело — сидеть прямо напротив нее в церкви. Шарла была одной из красивейших женщин мира, и Софи мгновенно поняла, почему Рейф ею увлекся.

Софи попыталась сосредоточиться на малыше Оливере, закутанном в белую шаль, а не пялиться на красотку Шарлу, однако та притягивала взгляды словно магнитом. Софи встречала немало красавиц, но Шарла выделялась из всех них. Она подумала: до чего странно, что сестры-близнецы выглядят так по-разному. Молли была очень хорошенькой, с белокурыми волосами, бледной кожей и большими зелеными глазами. Шарла обладала теми же характеристиками, но выглядела гораздо привлекательнее.

Волосы Шарлы имели оттенок темного золота и спускались до талии. На ней были короткие кожаные шорты и черные сапоги выше колен. Этот причудливый наряд дополнялся жакетом от Шанель и странноватой шляпкой с черными и темно-розовыми перьями. Он должен был смотреться нелепо на семейных крестинах в маленькой деревенской церкви, и в некотором смысле так и было, однако в общем он казался красивым и оригинальным. В голубом кашемировом жакете и юбке Софи чувствовала себя пуританкой.

Софи мельком взглянула на Рейфа, но он держался холодно. Трудно было поверить, что еще совсем недавно они занимались любовью. Тогда он был страстным и жизнерадостным, а теперь казался вырезанным из темного камня. Черное пальто подчеркивало его широкие плечи и черные волосы. Софи была уверена, что Шарла — причина его сдержанности. Она хотела расспросить его о ней, но промолчала, боясь, что он отстранится еще больше.

Софи заметила странный взгляд Шарлы, когда та плавно вошла в старинную церковь с высокими серыми стенами и полом из плитняка. Нормально ли так смотреть на бывшего любовника? Софи не знала. Наверное, в один прекрасный день, встретившись с Рейфом, она тоже так на него посмотрит.

Помимо крестных, в церкви присутствовал только отец Рейфа, Амброс. Это был очень высокий седой мужчина с проницательными глазами, которые унаследовали от него оба сына. Софи подумала, что когда-нибудь Рейф будет выглядеть как и его отец сейчас. Когда они шли по усыпанной солью дорожке обратно к дому, Амброс по секрету сообщил Софи, что он недавно расторг помолвку с молодой инструкторшей по йоге.

— Мне очень жаль, — осторожно ответила Софи, не совсем уверенная в том, что уместно обсуждать любовные романы с отцом Рейфа. Обычно люди относились к ней доверительно, но ни один из них не пустословил.

— Да, — задумчиво сказал Амброс. — После четырех неудачных попыток я решил признать, что из меня никудышный муж. Я всегда думал, что Рейф зря избегает брака, но, возможно, я ошибался. — Он озорно ей улыбнулся. — Он ни разу не приводил свою женщину на семейные мероприятия. И я бы солгал, если бы заявил, будто не удивился тому, что он привез с собой прекрасную принцессу.

Софи предоставилась возможность откровенно рассказать о своих отношениях с Рейфом и сказать, что она приехала только благодаря обстоятельствам, но что-то ее остановило. Она убедила себя, что бессмысленно начинать разговор, который спровоцирует любопытство и вопросы.

Ей нравилось быть любовницей Рейфа. Она не желала заканчивать с ним отношения раньше срока.

Поэтому она ничего не сказала Амбросу о своей роли в жизни его сына. Она не сообщила ему, что до сих пор не приняла решения о своем будущем. Она просто улыбнулась и отметила красивую обстановку. И это было правдой. На двух елках сверкали радужные гирлянды, зажженные высокие красные свечи мерцали на широком камине, украшенном зелеными гирляндами. Приглашенные певцы исполняли старинные рождественские песенки. Бернадетт и молодые девушки, вызванные из деревни, подавали напитки и еду.

Софи подумала о полном отсутствии формальностей, несмотря на то что Ник Картер был очень успешным человеком. Ее жизнь в Изолаверде была совсем другой. Там следовало тщательно соблюдать протокол. А здесь не требовалось следовать графикам, разработанным с точностью до секунды. Более того, Софи не пришлось надевать ювелирные украшения. Она чувствовала себя свободно и естественно.

Софи посмотрела на Рейфа, который разговаривал с отцом, и подумала, до чего он великолепен на фоне рождественской елки. Она старалась не думать о его мощном теле, скрытом под темно-серым костюмом. Софи снова заметила, как он напрягся, когда к нему подошла Шарла, уже без шляпки и жакета, ее загорелые руки светились от пламени камина. Они обменялись краткими и напряженными фразами, и Шарла, сердито сверкнув глазами, заявила, будто ей надо позвонить.

Софи увидела, как Молли шагнула к Рейфу и протянула ему племянника. Рейф выразительно покачал головой, но Молли рассмеялась и усадила ребенка ему на руки. Рейф словно окаменел. При виде напряженного выражения его лица по спине Софи пробежал холодок. Она посмотрела на Рейфа с беспокойством. Что с ним? Неужели он действительно так не любит детей, что даже не может подержать одного из них на руках пару минут?

Рейф почувствовал, как ребенок ерзает у его груди, и его сердце словно пронзило кинжалом. На его лбу выступили капельки пота, и он испытал непреодолимое желание куда-нибудь сбежать. Хотя он был вынужден признать, что у него симпатичный племянник. И все же Рейф никак не мог избавиться от сожаления и вины, которые бушевали в его душе. Именно по этой причине он никогда не брал на руки малышей. Они пробуждали в нем неприятные воспоминания.