Под покровом светлых чувств - страница 28
— Останови машину, — прошептала Чарли.
Брин кивнул, словно ожидал эту просьбу, и затормозил прямо посреди дороги. Или это следовало называть «подъездной аллеей»? Она была обсажена двумя ровными рядами массивных дубов до самого Баллистоун-Холла. Чтобы дойти отсюда до особняка пешком, понадобилось бы не менее десяти минут.
— Это… Это здесь ты живешь?
— Да, — мягко ответил Брин. — Меня зовут Брин Морган. Я знаю, что должен был сказать тебе об этом раньше, но, честно говоря… Я подумал, если ты узнаешь правду, то не приедешь. Так что я Брин Морган. И еще я барон. После смерти моего деда я стал лордом Карлайлом из Баллистоун-Холла.
Его слова заставили Чарли задуматься.
— Томас… твой дядя… он назвался лордом Карлайлом…
— Его зовут Томас Морган. Он — третий сын моего деда. Мой отец был вторым в линии наследования, поэтому, когда он и его старший брат с сыном погибли, я стал наследником. Семья Морганов владела титулом барона Карлайла в течение нескольких поколений.
— Но ведь лорду Карлайлу уже за девяносто лет, — выдавила Чарли. — Так было написано в Интернете.
— Я подозреваю, что сайт, который ты смотрела, какое-то время не обновлялся. Мой дедушка умер всего три месяца назад. Вероятно, шок, который он испытал из-за очередного мошенничества Томаса, ускорил его смерть. Дедушка был одиннадцатым бароном Карлайлом. А я — двенадцатый.
— Я… я понятия не имею, что происходит. Брин, ты меня пугаешь.
— Меньше всего я хочу напугать тебя. Я не солгал тебе. Я подумал, что если назову тебе свой титул там, в Австралии, ты мне не поверишь. Мне и самому еще до сих пор не верится, что я теперь барон. Но я все равно остался фермером по имени Брин Морган, Чарли. Ничего не изменилось.
— Ты меня разыгрываешь? — Она повела рукой в сторону особняка. — Как я узнаю, что все это — действительно твое? А вдруг ты просто снял Баллистоун-Холл на выходные?
— Зачем мне это делать?
— Понятия не имею. — Внезапно Чарли вся подобралась и выдохнула: — Собаки вот-вот прилетят. Они будут здесь через три дня. Я должна остановить их доставку сюда!
— Почему?
— Потому что их нельзя привозить в этот особняк.
Она посмотрела на Баллистоун-Холл, словно это был какой-то монстр.
Последние несколько недель Чарли доверяла Брину. Ей казалось, что в жизни начинается светлая полоса. Но кем оказался этот человек? Потомственным бароном. Лордом Карлайлом из Баллистоун-Холла. Это звучало как фраза из романа.
Чарли глубоко вздохнула, стараясь заставить себя мыслить разумно.
— Значит, это поместье принадлежит тебе? — спросила она ровным голосом.
— Да.
— И ты утверждаешь, что являешься лордом Карлайлом?
— Да.
— Но ты называешь себя Брином Морганом.
— Я и есть Брин Морган.
— Твой дядя представлялся как Томас Карлайл.
— Его фамилия Морган. Карлайлом он назывался, чтобы скрываться от полиции, а также чтобы проще было обманывать людей, прикрываясь фальшивым титулом.
Чарли смотрела на огромный старинный дом в конце аллеи и вспоминала глянцевую брошюру с фотографиями тех мест, что были сейчас перед ее глазами. А еще щедрые посулы.
— Это было частью его аферы, — прошептала она. — Всемирно известные Баллистоунские стада герефордов. Как он там говорил бабушке? «Уникальная возможность». Поверьте мне, простофили, и дайте мне выпить из вас всю кровь до капли…
— Чарли…
Но она больше не желала слушать Брина. Как глупо было сюда приезжать!
— Просто отвези меня до ближайшей железнодорожной станции, — устало выдохнула она. — Или высади меня здесь, и я пойду пешком. Я возвращаюсь домой.
— Что, прямо сейчас? — ошеломленно спросил он.
— Да, сейчас! — Голос Чарли чуть не сорвался на крик.
Наступило молчание, а затем Брин произнес:
— Думаю, ты слишком остро реагируешь.
Чарли снова бросила взгляд на роскошный особняк.
— Это место использовалось, чтобы выманить у бабушки все сбережения, — пробормотала она. — И можно ли винить меня за то, что я не хочу иметь с ним ничего общего?
— А если бы я честно сказал тебе, что мы приедем сюда, ты бы согласилась? — Впервые Чарли расслышала в голосе Брина неуверенность.
— Нет.
— Вот поэтому я и не мог тебе все рассказать. Потому что мне казалось крайне важным, чтобы ты приехала.
Он потянулся к ее руке, но Чарли отдернула ее, будто прикосновение Брина могло ее обжечь.
— Чарли, мне было необходимо, чтобы ты приехала, — повторил Брин. — Я хочу, чтобы ты увидела это место таким, каково оно на самом деле. Это просто мой дом.
— Ты, должно быть, шутишь. Как этот дворец может быть домом?
— Хочешь верь, хочешь нет, — улыбнулся он.
Это была нежная улыбка, которая внезапно напомнила Чарли, как Брин обращался с раненой Флосси в ту ночь, когда разыгралась буря.
— Я использую только одно крыло этого особняка, — пояснил он. — Я в свое время переехал в него, чтобы составить компанию дедушке. А мама живет во вдовьем доме.
— Во вдовьем доме?
— Да, у нас есть такой.
— И ты всегда жил тут?
— Да.
— Но та афера…
— Можно чуть больше рассказать тебе об этом?
Чарли сердито посмотрела на Брина, скрестила руки на груди и бросила:
— Да.
Он печально улыбнулся и повел свой рассказ:
— Мой дядя Томас рос совершенно неуправляемым. Фермерство он ненавидел с детства. Его жизнь состояла из азартных игр, обмана, лжи, трат не по средствам. Мой дедушка выделил Томасу щедрое содержание, но дядя растратил все, что ему дали. Мы много лет не видели его. Но в прошлом году он приехал в гости. По словам Томаса, он желал повидаться с дедушкой, услышав, что тот чувствует себя все хуже. Мы позволили ему остаться — разве мы могли его в этом случае прогнать? Но дядя начал клянчить у дедушки деньги. Кажется, у Томаса возникли серьезные проблемы с кредиторами — возможно, поэтому он оказался в Австралии. Дедушка был растерян, слишком болен, чтобы ответить, и я силой вывел дядю из спальни. Томас осыпал меня оскорблениями, а затем напился лучшего дедушкиного виски до потери сознания.
