Счастливый случайный брак - страница 2
– Беда в том, Николь, – он положил руки на письменный стол, – что рынок сильно изменился с тех пор, как вы подписали договор аренды пару лет назад.
– Четыре года назад, – встряла она. – Его подписывал мой отец. Я управляю кафе одна последние три года.
– Ладно, сейчас у меня нет под рукой точных данных, – сказал он, пытаясь оставаться терпеливым, – но я знаю, что рынок еще больше изменился с тех пор. – Он поднял руки ладонями к ней. – Мы не монстры, мы сдерживали увеличение арендной платы на многих наших объектах, потому что мы знаем, как трудно выживать в Лондоне небольшим независимым компаниям. Но время идет.
– Вы знаете, как тяжело управлять бизнесом, не так ли? – спросила она. – И каково это, когда процветающий бизнес начинает разоряться? Это так деморализует. – Она говорила все громче и оглядывала его кабинет с роскошной мебелью и завидным видом на Лондон из окна. Потом она уставилась на Ксавье в упор, ее щеки покраснели, а взгляд стал категоричным.
Ксавье было совестно, но он понимал, что не может раскисать и жалеть ее. Все арендаторы, с которыми он общался в эти дни, слезно рассказывали ему о своих проблемах, прося снизить арендную плату. Он не мог допустить, чтобы личные чувства мешали ему вести бизнес.
– Мы живем над кафе, – произнесла она до того, как он придумал подходящий ответ. – Если мы не сможем вести бизнес, мы потеряем свой дом. Но, по-моему, вам невдомек, что это может для нас означать!
Если бы это было так.
Он начал качать головой, но Николь шагнула ближе к его столу и прижала руки к груди в области сердца. Ее милый носик снова сморщился, и Ксавье стало тоскливо.
– Смогу ли я убедить вас отложить на время поднятие арендной платы? – спросила она дрожащим голосом. – Пожалуйста. Просто дайте мне шанс заняться более доходным делом.
– Как вы собираетесь это делать? – произнес он, искренне заинтересованный. – Разве на Хэмпстед-Хай-стрит нет других кафе?
Она слегка приуныла:
– Да. К сожалению, они есть. Но все они принадлежат крупным корпорациям. – Она махнула рукой. – В нашем кафе более уютная, семейная атмосфера. И настольные игры! Кто не любит играть в настольные игры?
Он поерзал в кресле:
– Не могу сказать, что я их большой поклонник.
– Вы просто играли не в те игры, – настаивала она. – Если вы придете к нам, вы поймете, сколько удовольствия вы можете от них получить. У нас четыреста игр на выбор. Мы даже научим вас играть.
Ксавье покачал головой, сдерживая улыбку. Меньше всего он хотел учиться играть в настольные игры, теряя драгоценное время.
– Все это интересно, – сказал он, пытаясь говорить без иронии, – но я не понимаю, как вы заработаете достаточно денег, чтобы платить мне арендную плату.
– Я над этим работаю, – заявила она и посмотрела на реку. Она держала руки вдоль тела, будто стараясь сохранить самообладание. – Мне потребуется время, чтобы сделать местную рекламу, обновить веб-сайт и опубликовать сведения на сайтах социальных сетей, – произнесла она, словно говоря самой себе. – Проблема в том, что я много работаю. Я прибираюсь в пабе с половины восьмого до десяти, потом я готовлю пирожные и бутерброды, которые мы продаем в кафе, открытое с одиннадцати вечера до трех утра. Когда мы закрываемся, я иду за покупками, как для кафе, так и для всей семьи, выполняю поручения своей матери, а затем снова открываю кафе с пяти до десяти вечера. Поэтому у меня мало времени на разработку четкой бизнес-стратегии.
Ксавье почувствовал себя еще более виноватым, когда она посмотрела на него усталыми глазами.
Он одернул себя. Это не его проблема. И он не должен заботиться о ней. У него достаточно собственных дел, которые надо срочно решать.
– Слушайте, Николь, у меня сейчас сложности, и я не могу сегодня заниматься вашими проблемами. Через несколько минут у меня важная встреча, поэтому если вы оставите свои контактные данные моей секретарше…
Она вздрогнула от его жесткого тона, но не сдвинулась с места.
– Сложности? Черта с два! – Она ткнула пальцем в его сторону. – Я отчаянно пытаюсь спасти бизнес, который основал мой покойный отец. Это наследие нашей семьи, и я могу подвести свою мать, страдающую болезнью Паркинсона. И мне одновременно надо собрать достаточно денег для содержания моей младшей сестры; она выдающийся математик, ей поступило предложение из Оксфордского университета, но она не может там учиться из-за бедности. А вы еще сильнее усложняете мне жизнь.
Наступила звенящая тишина.
– Хорошо. Отлично, – покорно сказал он, увидев слезы в ее глазах. – Вы выиграли. – Он сделал успокаивающий жест рукой. – Но поверьте, сейчас у меня серьезные проблемы.
– Слушайте, мы можем с вами договориться? – в отчаянии спросила она, моргая и стараясь не расплакаться. – Любая сделка, которую мы заключим, даст мне немного больше времени, чтобы заработать деньги и заплатить вам арендную плату. Я не могу потерять кафе. Мой отец вложил в него все свои силы и любовь. – По ее щеке покатилась слеза.
Ксавье быстро отвел взгляд и хмуро уставился на письменный стол.
– Я уже откладывал повышение арендной платы, и, если я сделаю это снова ради вас, мне придется…
– Прошу вас, сжальтесь надо мной, – хрипло произнесла она, отлично понимая, что проигрывает битву, но не готовая это принять. – Я сделаю все. Я буду работать здесь, когда не буду работать в кафе. Я умею печатать на компьютере и делать кофе, прибираться в кабинетах. Ради того, чтобы сохранить кафе, я готова на все.
У него екнуло сердце.
– Вы готовы на все? – спросил он, растягивая слова и снова смотря ей в глаза. Он не был уверен, что произойдет дальше, но у него возникло странное ощущение, будто вскоре он найдет долгожданное решение.
