В объятиях страстного сицилианца - страница 27

Припарковавшись у церкви, Бастиано медленно побрел на кладбище.

Теперь он редко приходил сюда.

Раньше Бастиано навещал тут могилу Марии, правда, больше из чувства вины, чем из скорби, но сегодня он пришел не к ней.

В детстве он приходил на могилу матери, но у него не было никаких воспоминаний, связанных с ней, поэтому он никогда не находил утешения.

И сегодня Бастиано не испытывал ничего, кроме самоосуждения.

Он вырос в нем.

И это извращенное чувство вины не исчезало со временем. Ведь мать Бастиано умерла потому, что на свет появился он.

Логика пыталась сказать, что все случилось с точностью до наоборот.

Его мать никому не признавалась в том, что беременна. Она делала все возможное, чтобы скрыть живот, почти ничего не ела и однажды упала в обморок. Когда она пришла в монастырь, то была крайне истощенной и слабой.

Может, «Старый монастырь» и перестал быть святым местом, но Бастиано до сих пор следовал правилам, которые в нем когда-то существовали. Поэтому в его гостинице существовала политика поддержки матерей-одиночек, которые желали получить там работу.

Если бы только его мать пришла туда чуть раньше.

– Я принес твое кольцо, – сказал Бастиано. Но небеса не разверзлись, и его мать не подала никакого знака. По-прежнему светило солнышко и пели птички.

Он достал кольцо из кармана и вспомнил то утро, когда к нему пришел Рауль и попросил адрес Лидии. Тогда у Бастиано появилась возможность вернуть себе то, что было таким драгоценным для него.

Но сейчас оно потеряло свою ценность.

Бастиано смотрел на изумруд с крошечными жемчужинами, но вместо красоты видел проклятие.

Обе женщины, которых он любил, умерли с этим кольцом на пальце.

А потом Бастиано вспомнил, как Софи вывернула свои карманы, и оно оказалось у нее на ладони, и какие жестокие слова он сказал ей.

Конечно же Бастиано прислал эти цветы ей на день рождения, просто в тот момент ему легче было сказать неправду, чем признаться, что он испытывал к ней какие-то чувства.

Он потерял ее из-за этого кольца.

То, что когда-то было таким жизненно важным, утратило свое значение. Бастиано взял кольцо и швырнул его подальше от себя, потому что оно не принесло с собой мира, а только разрушение и боль.

Он вдруг испытал настоятельную потребность узнать, как дела у Софи, и убедиться, что у нее все хорошо.

Бастиано повернул обратно домой. Он так спешил, что вышел из машины, даже не заглушив мотор.

– Припаркуйте ее, – попросил он швейцара. Потом Бастиано зашел к себе в кабинет и попросил связать его с султаном Алимом.

Хотя он хотел поговорить не столько со своим другом, как с его женой Габи.

Время в ожидании ответа от Алима показалось ему вечностью.

Он мерил шагами кабинет и смотрел на открывающийся за окном потрясающий вид, но не находил в нем обычного успокоения.

После того как огласили завещание Марии, Бастиано забрался на монастырские стены, чтобы убраться подальше от ядовитых сплетен в их деревеньке.

Когда Рауль начал свое восхождение в Риме, Бастиано оставался в Касте.

Его путь к успеху был не таким быстрым, как у его бывшего друга.

Бастиано увидел потенциал этого старого здания, и ему подошла его низкая стоимость. Он взял кредит и приступил к ремонту.

Появились первые клиенты, а потом один из второразрядных актеров пожаловался прессе о непомерно высоких ценах в гостинице.

Бастиано и не надеялся на такую рекламу и поднял цены в три раза.

Теперь, чтобы отдохнуть в «Старом монастыре», выстраивалась очередь, хотя два номера постоянно оставались зарезервированными на случай, если приедет кто-нибудь из монарших особ.

И хотя Бастиано владел еще несколькими заведениями подобного рода, эта гостиница была его штаб-квартирой и служила его платформой, с которой он обращался к этому миру. Благодаря своим знаменитым гостям его имя значилось в списке приглашенных лиц на самые значимые мероприятия и самые крутые вечеринки по всему миру. Бастиано много путешествовал и знал толк в развлечениях, но он всегда возвращался в «Старый монастырь».

Только в последнее время он перестал чувствовать себя здесь как дома.

– Султан Алим на связи.

Бастиано поднял трубку.

– Привет. Как поживаешь?

– Нормально. Ты как? Еще не продал свою гостиницу?

– Я снял ее с продажи. А ты что, передумал?

– Нет. – Бастиано замялся, что случалось с ним крайне редко. – Я хотел переговорить с Габи. Может, она знает, где сейчас Софи.

– Софи?

– Та горничная из «ГрандЛючии».

– Так я знаю, где она. Я думал, вы уже успели встретиться снова.

– То есть?

– Твоя старшая горничная позвонила мне недавно насчет Софи. И я дал ей самые блестящие рекомендации.

Софи была здесь?

Бастиано перекинулся еще несколькими словами с Алимом и менее чем за две минуты закончил разговор. Потом он попросил пригласить в кабинет Кармелу.

Все это время ему не давало покоя, где Софи и как у нее дела, а оказалось, что она побывала у него под самым носом.

– Что-то случилось? – обеспокоенно посмотрела на него Кармела.

– Нет. Просто я хотел узнать кое-что. Пару месяцев назад к вам на собеседование приходила молодая женщина…

– Синьор Конти, ко мне на собеседование приходит много людей.

– Ее звали Софи. Она раньше работала в «ГрандЛючии».

– Ах да. Помню такую.

– Ей не предложили место?

– Наоборот. Софи прекрасно подходила нам, и у нее были превосходные рекомендации. Но когда я перезвонила ей, чтобы сообщить, что мы берем ее на работу, она сказала, что уже нашла работу.

– Где?