Его взгляд - страница 6

Едва ли успеваю отвести глаза и обняв себя за плечи бегу мимо, предательские слёзы стекли по щекам, но я сделала вид, что всё в порядке, надеясь, что не будет заметно мокрых щёк и потекшей туши.

Захожу в кафе и вижу, как моя сестра сидит на коленях у Димы. Хотелось вздёрнуть её за шкирку и объяснить популярно, что мальчиков нужно выбирать из достойных кандидатур, а не из тех, кто только и делают, что ищут к кому бы под юбку залезть.

- Ира, нам пора, - бросаю вскользь, устремив взгляд на столик где он сидел.

Пустой стакан из-под коктейля, стакан из-под виски и пустая бутылка «Black Label». Мелькнула мысль, что он выпил очень много, но я себя одёрнула. Не моё дело. Я ему никто. Он мне никто.

- А я сегодня у Тани ночую, - вдруг говорит Ира, обнимая Диму за шею.

- С какой стати? - не верю я.

- Отпросилась у папы, - пожала та плечами, будто в этом нет ничего необычного.

Папа никогда не отпускал нас ночевать к подружкам. Мы в лагерь-то ездили под строгим наблюдением, а тут просто так, к подружке.

Я сдернула сестру с копен Димы и потащила на улицу, чтобы выяснить причину его согласия. Не верю, что он мог вот так вот просто согласиться.

- Почему он тебя отпустил? - спросила строго.

Ира посмотрела на меня так, будто только что впервые увидела.

- Ты чё ревела?

- Мизинцем об косяк ударилась, - вру я. - Не увиливай!

- Я не должна говорить, - поджимает губы та. - Ну отпустил и отпустил. Тебе-то какое дело?

- А такое, что ты и не собираешься к Тане! - рявкнула я. - Дуру из меня не делай, я знаю, что этот придурок тебя в кровать свою потащит. Почему папа разрешил? - возвращаюсь я к главному вопросу.

Вижу, что она не хочет говорить, и смотрит немного виновато, но всё же с её губ срывается самое страшное, что только можно было услышать.

- Я сегодня встретила его в торговом центре у ресторана «Рапсодия», - она замялась на этом, но я дёрнула её за рукав. - Он был с любовницей. Сказал, что заплатит за молчание чем угодно, лишь бы мама ничего не узнала.

Я потрясённо молчала, не в сипах даже вытолкнуть воздух из своих легких.

У нашей матери слабое сердце, и она безумно любит папу. Мы тоже его любим, несмотря на строгость, в которой воспитываемся. Это предательство подкосит её здоровье. Боюсь настолько, что потребуется дорогостоящее печение, на которое сейчас попросту нет денег... А он с любовницей по ресторанам ходит.

- Я не хочу домой, Лен, - шепчет сипло сестра. - В глаза ему смотреть противно. Как он мог?

Всхлип.

Я смотрю в её лицо, понимая, что сейчас её тушь поплывёт тёмными разводами, и вместо того, чтобы как-то утешить её начинаю реветь сама. Незаметно для себя. Просто сначала всё поплыло перед глазами, а потом намокли щеки.

От мужиков одна боль.

Ира меня обнимает и утыкается носом в плечо.

- Что делать-то? - спрашивает она.

Я старшая. Всегда несла за неё ответственность, поэтому и в этот раз дала наставление.

- К Диме не ходи. Не ходи к парню, пока не поймешь, что его отсутствие причиняет тебе боль.

- Какую боль? - хмыкает она. - Начиталась своих романов исторических.

- Ну тогда хотя бы, пока не почувствуешь, что у тебя от одного только его взгляда трусы горят, - пошутила я привычно для неё.

- Хорошо, - хохотнула Ира. - Но домой я сегодня всё равно не пойду.

Я тоже.

Видеть не хочу этого предателя, который всю мою сознательную жизнь твердил, что нужно жить по совести. Не предавать близких, не разбивать их надежд и заботится о каждом, кому ты позволил довериться себе. А сам?

Оставила сестру в кафе, а сама побрела на набережную. Хотелось вдохнуть влажного воздуха и подумать над всем, что происходит. Вот только и этого мне сегодня сделать не удалось.

Он стоял, облокотившись на парапет и смотрел на тёмную воду тихой реки. Его взгляд был каким-то тусклым, будто сейчас в голове не было мыслей, а только пьяная пустота.

Я не хотела подходить. Развернулась, чтобы незаметно уйти из поля зрения, но меня быстро нагнали. Схватил больно за руку и притянул к себе, будто ему только этого и не хватало, чтобы надышаться.

- Опять ревела, - констатировал он. - Я скот, Лен. И плохой повод для твоих слёз.

Пустота в груди взорвалась на тысячи осколков, срывая поводок, что держал истерику. Она пролилась бурной рекой, брызнула из глаз и зашумела надрывными всхлипами.

Душевная боль изливалась медленно, как горькая смола. Не знаю в какой момент смогла осознать себя в его руках в каком-то тёмном дворе. Он гладил по волосам, всё время что-то шепча у виска и покачивал, как маленького ребёнка.

- У меня с Максимом ничего не было, - шепчу я, схватив его за ворот рубашки дрожащими пальцами.

Мне казалось это важным. Казалось, что если не скажу, то чувство вины разорвёт меня пополам.

- Я знаю, - отвечает тихо, вновь целуя в висок. - Ты у меня не такая, Малышка. Это я придурок.

- Не придурок.

В тишине тёмной улицы отчетливо прозвучала усмешка, которая говорила: «Да что ты можешь знать о придурковатости?»

Истерика уходила на задний план, а груди разливалось знакомое ощущение жара от его близости.

Папа всегда говорил, что хорошая девушка замуж выходит нетронутой, а вот Ира мне неоднократно вдалбливала, что перед тем, как выйти замуж, нужно понять, что такое мужчина. Читая исторические романы, я с ней не была согласна. Казалась, что жизнь сказка, в которой конец всегда должен быть прекрасным, но... Мама выходила замуж девушкой, и сейчас папа ей изменяет. А она не знала других мужчин и смотрит на него всегда, как на Бога. А если бы всё было иначе? Если бы он был у неё далеко не первым? Мне кажется так было бы, по крайней мере, не так больно.