Сверхдержава - страница 39

Китай частично разрушен землетрясением, часть Британии затоплена наводнением, в США вспыхнули лесные пожары. Об этом могут говорить несколько дней, пока разворачиваются драматические события. Потом новости приедаются, вертолёты улетают, корреспонденты и комментаторы разъезжаются по домам.

И нам уже ничего не говорят о дальнейших событиях: осушили ли затопленные территории, восстановили ли поголовье домашнего скота и повреждённые наводнением здания, засажены ли новыми деревьями обугленные пни. Такие подробности не трогают нас. Только сообщения о бедах насыщают наши голодные души.

Семейство Стромайеров волновалось. Новостей от Алекса не поступало с тех пор, как он сообщил, что стоит на ледяной пластине малого спутника гигантского Юпитера, удалённого от Земли на 628 миллионов километров и двигающегося на средней орбитальной скорости около тринадцати километров в секунду. Достаточно поводов для волнений.

Все они захотели собраться в родительском доме, чтобы вместе послушать новости. Белинда Миронец с мужем Иваном и маленьким сыном Боем, Джозеф Стромайер; пожаловали Рут и старшая дочь Паулюса с его зятем и двумя сыновьями. Рут и Ребекка хлопотали на кухне, пекли пироги, готовясь к торжеству.

Паулюс сидел в кабинете за работой, всё ещё пытаясь управиться с боймами и сердами. Он прикрепил на стену листок с изречением Бертрана Рассела, цитатой из письма даме сердца:

«Не могу переносить мыслей об ограниченности Земли. Жизнь мне тесна, если не имеет окон в иные миры… Люблю математику в основном за то, что она не похожа на человека и не создана для того, чтобы изменить мир или всю случайную Вселенную, потому что, как Бог у Спинозы, она не вознаградит нас любовью за любовь».

Бертран Рассел писал об этом ещё в 1912 году. Разделяя его убеждения, Стромайер в то же время пытался разработать точную систему, которая позволит как-то помочь миру и поможет возлюбить его. Он зашёл в тупик. Набрав номер своего друга, Барнарда Клипинга из университета в Утрехте, он порывисто высказал всё, что было у него на уме.

— Барнард, существуют ли объективные доказательства тому, что создание математических формул происходит независимо от мыслительного процесса? Я запутался в этой философской проблеме и не могу продвинуться ни на йоту. Не получается вывести формулу, окончательно доказывающую, что математическая методология является врождённой, что принято называть таксономией организмов.

— Ответ можно найти у Кантора: теория множеств, постижимость актуальной бесконечности… К сожалению, сейчас больше ничем не могу помочь, — прохрипел Клипинг в трубку.

— Ты простудился?

Тишина на том конце провода. Потом Барнард сказал, что его только-только выписали из больницы, и он ощущает себя никудышным человеком.

— Помнишь того несчастного паренька, за которого я замолвил слово на суде?

— Мусульманин. Что с ним?

— Скорей всего его зарезали. Полиция не говорит точно. Хороший был юнец…

— Хорошие молодые люди обычно не вспарывают себя ножом.

Стромайер повесил трубку и поспешил присоединиться к семье. Всех пришедших радостно приветствовали. Паулюс особенно крепко обнял младшего сына, Джо, который работал в больнице Неаполя в отделении бесконтактной хирургии. Отец знал, что тот, будучи человеком со скромными запросами и непробивным характером, всегда находился в тени экстраординарного братца Алекса.

— Как дела?

— Всё в порядке, отец, — отчеканил тот, криво улыбнувшись.

Паулюс услышал, как его отец спускается сверху, с трудом переставляя ноги, и собрался было помочь ему, но Мойша сообщил, что справится сам.

— Отец, вся семья в сборе. Мы ждём новостей от Алекса.

— Кто такой Алекс?

— Твой внук, астронавт. Он на Европе, спутнике Юпитера.

— Конечно же он здесь! Ужасная погода сегодня, не правда ли? Большая часть Франции ушла под воду.

— Да, но мы говорим о спутнике Юпитера.

— Хорошо, хорошо, я просто не расслышал. Отлично. Открытый Галилео Галилеем. Понимаю. А некоторые до сих пор верят, что Солнце движется вокруг Земли. Невежи. Нынче люди не способны нормально общаться, — пробормотал он и, трясясь, направился к креслу.

Белинда, Иван, Бой и Джо приехали вместе. Рут с Ребеккой кружили в весёлом хороводе объятий, поцелуев, поклонов и реверансов. Иван вручил Рут букет бледно-розовых роз, та зарделась от удовольствия. Белинда подарила Паулюсу коробку освежающих мятных леденцов, Джо принёс сестре новый роман Розы Байуотер «Последний день до «навсегда»».

— Боюсь, не осилишь — интеллектуальная литература! — поддразнил он её.

Ребекка наобум открыла роман и зачитала вслух:

«Облака — словно царапины на теле голубого неба… Лёжа в объятьях мужа — плоть к плоти — я думала, как он, должно быть, счастлив быть рядом с такой красивой и умной женщиной. Джордж пристально смотрел в мои серые глаза… Но достаточно ли он восприимчив для того, чтобы по-настоящему оценить меня?»

Присутствующие захохотали.

— Подумать только! Наше издательство отказалось печатать первую её рукопись! А она — Толстой в юбке! — сказала Ребекка, всё ещё смеясь.

Рут принесла поднос с пирогами и расстегаями, вызвав всеобщий восторг. Паулюс снова взглянул на часы. Подходило время трансляции с «Родденбери».

Мойша тихо жевал кусок лимонного пирога, роняя крошки на ходу. Можно было выпить чаю или белого вина. Он отпил немного вина, постарался расправить плечи и произнёс:

— Дети, тишины, пожалуйста. Хочу серьёзно с вами поговорить. Мы с мамой решили, что вам уже пора узнать кое-что о сексе.