Гонка к Источнику - страница 116
— Нет, Аяни… Ты… Ты не поняла. — речь давалась Лийеру так, словно он тащил на десятый этаж мешок цемента — Ведь мы не за поживой туда пришли, на Айтарн, мы пришли защитить их. Защитить, слышишь?! Если бы Империя не вмешалась, то через год-другой до их мира бы добрались Таркау, а у Таркау с людьми разговор короткий, мы двести лет воюем: как тогда встретились в первый раз, так с тех пор и воюем… Но им оказалось на всё насрать. Айтарнцам, я имею в виду. Для них мы захватчики, а Таркау для них всего лишь предлог, выдумка. — капитан понимал, что половина его рассуждений невесте ничего не говорят, но занозившая душу обида сидела слишком глубоко; он не мог заставить себя замолчать — Но не в этом дело, не в сопротивлении, не в чёрной неблагодарности… В конце концов, так делали все. Даже Амилая сопротивлялась, хотя там и правительства-то, по сути, не было, миром правили зажравшиеся корпорации… Представляешь? Они даже войны друг другу объявляли, корпорации эти, и посольства строили: не только в других государствах, но и друг у дружки… Смех! Но тем не менее, сопротивлялись даже они. И я могу их понять. Не только амилайцев, всех. Всех тех, кто может называться людьми… Кому-то не хотелось отдавать власть, к которой они прогрызали путь на протяжении долгих лет, кто-то решил подзаработать террором, а кто-то, пока другие не смотрят, взялся за банальное мародёрство…
— Или пользуясь неразберихой, стал сводить счёты со старыми друзьями. Естественно, с помощью проверенных топора и дубины… — вставила Ай, с задумчивой миной, чем в немалой степени удивила Лийера: он и не думал, что она из его нескладного бормотания что-то вообще поймёт. Он и сам-то не всё понимал…
— Верно… — Шорл растерянно согласился — Однако, как бы не было больно в этом сознаться, сие есть часть человека. Она в нём так же неискоренима, как неискоренимо в кошачьих их дотошное любопытство…
— Очень поэтично. — хмыкнула Ай.
— Очень. — от долгих речей у каперанга запершило в горле, но он не давал себе передышки — Но всему есть мера. Есть граница, которую переступать нельзя. Граница, за которой человек деградирует в нечто иное, низшее… И чрезвычайно опасное. Я не хочу сказать, что на других планетах таких людей не было… Были — они всегда появляются, но их количество, и их упорство, имели вполне объяснимые пределы… Это ведь логично. Люди устают от бессмысленных жертв, к тому же они начинают верить, что им прилетели именно помочь, а не поработить или уничтожить… Соответственно, все эти «священные сопротивления» и «освободительные фронты» быстро теряют поддержку, и сами собой распадаются… — капитан помолчал, усмехнулся — Знаешь, я тут припомнил… Лет пятнадцать назад мне попалась замечательная книжка — мемуары одного из руководителей временной администрации Земли… Так вот, у него там параграфа не было, в котором бы он не упомянул, насколько доимперская Земля была одержима религией; насколько это затрудняло контакт с населением… — Лийер обозначил грустную улыбку — Жаль, автор книги не дожил всего года, чтобы увидеть Айтарн… Он бы посмотрел на вещи по-новому.
— Земля, это тоже планета людей? — спросила Ай, по-прежнему не поднимая головы.
— Ну да… — капитан не сразу сообразил, что не упоминал при Аяни о четвёртой по населению планете человечества ни разу — Её приняли в Империю шестьдесят лет назад, все войны и дрязги там позади… Кстати, наш Черников именно оттуда. — счёл нужным упомянуть Лийер, и побито вздохнул — А Айтарн… С Айтарном всё вышло совсем не так. Когда началась наша кампания и официальные теократические институты пали, наиболее хваткие товарищи этим умело воспользовались, в одночасье загнав под свои знамёна десятки миллионов религиозных зомби, готовых на всё… Десятки миллионов, я не шучу: произнесённые из нужных уст, святые лозунги имели там просто волшебную силу, и никого уже не волновало, что те учения, которым они давали клятву, и те, за которые воевали с нами, были похожи друг на друга как валенки на кофеварку… Миллионы айтарнцев просто взяли в руки оружие, и ринулись в бой, не задавая вопросов… Как ты догадываешься, с такими числами повстанцы быстро вышли из под контроля, а наше командование потеряло терпение ещё быстрее. Люди стали гибнуть без счёта, целыми городами. Из привычной «прогулки в парке» операция превратилась в кровавую мясорубку: чтобы утихомирить повсеместные бунты, в ход пустили военнокосмический флот… — голос каперанга стал походить на утробное рычание зверя — А флот не делит людей на плохих и хороших, он уничтожает всех, и с одинаковой лёгкостью… И уж мы постара-ались! — протянул он с самоотвращением, и Аяни, приподнявшись, с решимостью заглянула ему в глаза:
— Мне кажется, капитан, или вы занимаетесь самобичеванием? — голосок её стал язвительным.
— Имею право. — сухо ответил Шорл, не поддаваясь игривости её тона — Даже не право, дорогуша, а самую настоящую обязанность! Ты что, Ай, не понимаешь…
— А ты считаешь, у вас был выбор? — серьёзно спросила девушка, обрывая офицера на полуслове — Ты считаешь, что выбор был у тебя? Романтик!
— Выбор был … А коли и не было! — в глазах каперанга сверкнули молнии — Это не отменяет моих деяний, а даже напротив…
— Да что за чушь! — заупрямилась Ай, опять не давая ему закончить — Вы пришли туда с самыми благородными намерениями, и если не всё прошло гладко, так это не ваша вина! Не только ваша. И уж подавно не твоя личная, ясно тебе, деятель? Деяния он, видите ль… Совершил… Я не знаю, и не хочу знать, что именно делал ваш пресловутый космический флот и ты конкретно — это не имеет значения! Ты…
