Гонка к Источнику - страница 122
— Пробная партия воздуха переброшена успешно. — сообщил сторож — Разлёт материи в пределах безопасного. Вы можете заходить.
— Каким образом?
Фантом насмешливо улыбнулся, и хамски пыхнув эфемерным дымком прямо Азъеру в лицо, исчез в эффектной голубоватой вспышке. Вместе с ним пропал и дымок, и раскладной деревянный стульчик.
— Всё очень просто. — ответил за сторожа каперанг, опять становясь центром всеобщего внимания — Надо лишь захотеть…
* * *
Внутри было весьма… нет, не то чтобы шибко красиво, но — интересно. Очень, и оч-чень, знаете ли, интересно. Грандиозно, прямо-таки скажем, там, внутри, было. Если мерить на глазок, то высота купола составляла… Хотя нет, какой же это, скажите на милость, купол? Никакой это был не купол — это было небо … Голубое, с ослепительным белым солнцем, и даже с маленькими белыми облачками — ей-ей, настоящее… Даже ветерок дул. Дул ветерок, и пели птички. И пахло полевыми цветами… И на душе было так спокойно, как не было ещё никогда, и ни у кого… Странно, вообще-то, ведь если разобрать всё по полочкам, то поводов для спокойствия не было ни одного. Поводов для беспокойства — хоть лопатой греби, хоть ковшом экскаватора, а вот для спокойствия — ни единого, даже самого пустякового, непотребного… И тем не менее, оно здесь было. Оно, спокойствие, было здесь в таком количестве, что лучше бы его здесь не было вовсе… А то как издёвка получается… Впрочем, как и всё, что связано с господами Древними, не правда ль?
Едва очухавшись, капитан дотошно себя осмотрел — не пропало ли чего после телепортации? Первой, что хочется особенно отметить, телепортации, произведённой неведомым агрегатом после семи тысяч лет бездействия. На первый взгляд, не пропало. И слава богу, что так — а то с кого потом спрашивать? С обслуживанием-то здесь не ахти… Вот выйдет подобный Стражу хмырь, и поди докажи ему, что телепортационная машина «недосдала» тебе на левой руке два пальца, а на правой — вывернула, скажем, локтевой сустав в обратную сторону… «А может вы сами себе пальцы отрезали?» — скажет голограмма с невозмутимым видом — «С ножичком игрались, да и отрезали невзначай? А что до сустава, то это, батенька, явно наследственное…»
Ну всё. Посмеялись теперь, и хватит. Тем паче, что ничего смешного тут нет — такое и впрямь могло приключиться… Нет-нет, серьёзно.
Удостоверившись в своей целостности, Лийер с любопытством изучил то место, куда забросил его древний телепорт. Два полированных мраморных диска — верхний имел в диаметре метра полтора, нижний около двух — концентрично лежали один на другом, образуя невысокий двуступенчатый постамент. На нём и обнаружил себя капитан. Сам постамент располагался в геометрическом центре зелёной шестиугольной лужайки, сплошь покрытой ковром сочной, аккуратно подстриженной декоративной травы. В поперечнике лужайка измерялась где-то шагами тридцатью, а её вершины были отмеченны монолитными цилиндрическими колоннами, сделанными, как и постамент, из белого мрамора. Их высота соответствовала по меньшей мере десяти человеческим ростам, диаметр — примерно полутора. Каждая была увенчана пышной шапкой мраморных завитушек.
— Н-ну да… Так я вам и поверил. — осторожно сойдя по ступеням вниз, Шорл приблизился к одной из колонн, и провёл ладонью по прохладной поверхности, постучал… Камень… Настоящий, не бутафория. А коль так, то и весили эти мастодонты тонн по полторы тысячи, и это если учитывать только наземную часть… Впечатляет.
Подумав, Шорл снял с плеча ШВР, и прицелился в синее небо, замеряя высоту купола — да, увы, это был-таки купол… Если не ошибался встроенный в прицел дальномер, то его высота равнялась всего трёмстам пятидесяти метрам, хотя глядя невооружённым глазом, такое и в голову не могло прийти — иллюзия бездны была потрясающей… Шорл опустил оружие, и уже без помощи оптики проследил за изгибами аккуратной дорожки, что пролегала по внешнему периметру луга. Дорожка была широкой — грузовик бы проехал — но кирпичи, из которых она состояла, сидели так плотно, что в зазор бы не втиснулась и иголка. Ещё шесть дорожек поуже уходили симметричными лучами в стороны, и вскоре терялись во фруктовом саду, что обступал лужайку со всех сторон. Сад, настоящий фруктовый сад…
Фрукты, правда, ещё не поспели — на ветках только-только распускались цветы — и определить сорт деревьев капитану не удалось: он таких никогда раньше не встречал… Гладкая серая кора, толстые приземистые стволы — метра три в обхвате, но, при этом, всего пять в высоту — и раскидистые длинные ветки с пронзительно-зелёными листиками в форме сердца… Их здесь были тысячи, этих деревьев, если не десятки тысяч — и все одинаковые. Земля под ними покрывалась равномерным слоем бледно-оранжевых щепок — не то сугубо декоративных, не то исполняющих какую-то хитрую садоводческую функцию — а из крон лилось сладкое пение пёстреньких пташек — небольших, размером с воробушка, но зато каких голосистых… Заслушаешься.
И это ещё было не всё. Вдалеке над лесом, ослепляя сиянием позолоты, высился тонкий остроконечный шпиль. Снова вскинув штурмовую винтовку, капитан поймал его в перекрестье — лазерный дальномер подсказывал, что до шпиля было девятьсот семьдесят метров по прямой — и с интересом изучил золотую фигуру, разместившуюся на самой его верхотуре. То, что Шорл по первости принял за птицу, оказалось расправившим крылья ангелом, державшим в поднятой руке меч, а во второй, опущенной — охапку пшеничных колосьев. Меч и пшеница… Просто, банально, незамысловато.
