По следу - страница 28
Сотрудники местного отдела милиции, производившие расследование, обнаружили на трупе две ножевые раны, расположенные одна над другою, несколько ниже левого соска. Труп был найден недалеко от лесной сторожки, поэтому первым, на кого пало подозрение, оказался лесник. Потребовались улики. Эти улики «нашлись». Характер срубов на еловых ветках показывал, что они сделаны топором, изъятым у лесника. Но тот и не отрицал этого факта, заявив, что к нему действительно заходили два незнакомых охотника и попросили одолжить им топор на случай, если придется разжечь костер. В залог они оставили тридцатку. Вечером один из охотников принес топор и сказал, что товарищ ждет его на дороге.
Кроме этой главной улики, была еще одна. Производя обыск в лесной сторожке, следователь нашел охотничий нож. Когда была снята деревянная ручка, внутри обнаружили обильные сгустки уже засохшей крови. И хотя лесник божился, что этим ножом он колол кабанчика под пасху, следователь не принял во внимание столь важное заявление.
Он был молод, самонадеян и честолюбив. Ухватившись за первое в своей практике крупное дело, он рассчитывал благодаря своей проницательности (ею еще восхищались девушки в институте) и ловко поставленным вопросам добиться исчерпывающих показаний у лесника. Поэтому он начал прямо с ареста, поэтому он прислушивался лишь к собственному голосу, стараясь подчинить факты своей версии.
Северцев, захватив нож и ручку со сгустками крови, возвратился в Москву. Исследования показали, что кровь, обнаруженная в ручке ножа, оказалась свиной. К этому уже нечего было добавить.
…Лесник, приехавший в Москву по вызову Северцева, взглянув на фотографию Урганова, узнал в нем охотника, который возвратился без товарища и принес в сторожку взятый топор.
19
В кармане охотничьей куртки Волкова Брайцев нашел два троллейбусных билета. Сотрудники Управления троллейбусного транспорта по номерам установили дату продажи - месяц, число и даже час, а также маршрут троллейбуса и примерную остановку, на которой сели пассажиры.
Число совпадало с днем выезда Волкова на охоту. Маршрут троллейбуса был четвертым. Примерная остановка - район Якиманки. Сопоставив эти данные с окончанием названия улицы, которая фигурировала в неотправленной телеграмме Волкова - «…нка», Северцев пришел к выводу, что встреча между Волковым и Ургановым состоялась где-то недалеко от квартиры последнего. Однако в доме 2 по Якиманке никаких жильцов, похожих на Урганова, не оказалось. Тогда Северцев собрал у себя группу участковых из отделений милиции, расположенных в этом районе. Введя их в курс дела, чтобы они прониклись всей важностью предстоящей задачи, Северцев раздал участковым по экземпляру фотографий Урганова. От участковых требовалось только одно: сегодня же осторожно проверить подведомственные дома и в случае малейшего подозрения немедленно сигнализировать Северцеву.
Участковому уполномоченному Карпову лицо Урганова показалось знакомым. «Уж не тот ли это жилец пенсионерки Авдеевой, которого я чуть было не оштрафовал за проживание без прописки?» - подумал Карпов.
На обратном пути он мучительно вспоминал фамилию жильца - не то Посенцов, не то Поченцов, но уж, конечно, не Урганов…
Приехав в отделение, Карпов первым делом зашел в паспортный стол и, рассказав по величайшему секрету девушке-паспортистке то, что он слышал у Северцева, попросил ее помочь уточнить фамилию. Фамилия оказалась не Посенцов и не Поченцов, а Почепцов Евсей Матвеевич, уроженец Ростова-на-Дону, прописанный в Москве временно.
Ангелину Леонтьевну Авдееву он застал на кухне, где она жарила для своего жильца яичницу с луком. Карпов справился о здоровье, расспросил про житье-бытье и, решив, что предварительной подготовки достаточно, перевел разговор на главное.
- А что,- насторожилась Авдеева,- он у меня прописан! Еще с двадцать пятого февраля.
- Да не про то я,- таинственно зашептал Карпов.- Как он у вас тут, не выпивает? Не шумит?
- С чего вы взяли? - поразилась Авдеева.- Разве поступало какое-нибудь заявление?
- Заявлений не поступало, но…- Карпов оглянулся по сторонам и, удостоверившись, что вокруг нет никого, достал фотографию Урганова: - Он?
- Он,- подтвердила Авдеева.- А что стряслось-то?
- Ничего,- успокоил Карпов и, чтобы перевести разговор на другую тему, спросил, кивнув на уже начавшую подгорать яичницу.- Ужинать, значит, собираетесь?
- Нет,- возразила Авдеева,- это как раз ему.
- Ну, ну,- промычал Карпов,- стало быть, приятного аппетита! - Он еще раз оглянулся вокруг и строго предупредил: - Только об этом разговоре ни-ни! Под вашу личную ответственность! Твердо?
Но, очевидно, Авдеева недостаточно твердо уяснила себе, в чем должна состоять ее личная ответственность, потому что, когда через сорок минут, окружив дом на Малой Полянке, Северцев вошел в квартиру Авдеевой, комната, занимаемая ее жильцом, оказалась пустой. По свидетельству Авдеевой, жилец собрался за четверть часа, позвонил по телефону в справочную какого-то вокзала и, сказав, что отбывает на несколько дней, исчез. Все это произошло мгновенно, после того, как она передала ему содержание своего разговора с участковым уполномоченным.
К великому счастью Карпова, его в этот момент не оказалось поблизости, ибо Северцев был почти невменяем. Ему хотелось биться головою об стену от ярости на сверхъестественную глупость участкового Карпова, который своей медвежьей услужливостью погубил все.
Приступили к обыску. Пока Брайцев с Карпатовым перебирали по одной вещичке нехитрый гардероб Урганова, Северцев широкими шагами расхаживал по комнате, прикуривая одну папиросу от другой.
