За окном снег… - страница 24

— Ох и с характером деваха эта! — сказала Галина, обращаясь к Марго.

— Она с характером. Харизматичная девушка. Но, знаете ли, Галочка, мы с ней живём на одной территории уже больше двух лет и я могу с полной уверенностью сказать, что это всего лишь её оболочка, своеобразная защита. В душе она чуткое и трепетное создание. Жалко её. Она, так же как и я попала под обстоятельства ненавистных и опасных людей. Сколько времени я провела за разговорами с ней, убеждала терпеть и ждать, что рано или поздно всё изменится и прояснится. Она, по сути — одинокая женщина. А это не очень хорошая доля, по себе знаю. Да, есть крёстные, которые не забывают её и отправляют посылочки раз в три месяца. Я не об этом, ты же понимаешь. Ещё и дошла информация, что дело её отца хотят закрыть из-за отсутствия виновника и главного фигуранта уголовного дела, — говорила Марго.

— С каждым днём я всё больше и больше замечаю, как вы привыкаете к ней. И это меня радует, — сказала Галина улыбаясь.

— Ты права. Я без Сашеньки уже никто в этом мире. У меня никогда не было своих детей, а она даёт мне возможность прочувствовать, что же такое материнские чувства и забота матери. Без неё я, как без рук, — ответила Марго.

Александра зашла в палату, с которой началась её жизнь в клинике и, не смотря на все больничные запреты, включила свет.

— Девочки! Вставайте, мои дорогие! С Новым годом! — полушёпотом проговорила она.

Первой с койки соскочила Ритка, подбежала к девушке, и упала под ноги Александры. У неё комок подступил к горлу — за такой период лечения, бедной девочке, так и не стало лучше. Она наклонилась над Риткой и, взяв её за руки, попросила подняться. Ритка послушно вскочила и со всей силой прижалась к Александре. Она в ответ, сглатывая слезы, обняла больную, затем протянула ей пакет и сказала, чтобы девушка поделилась с остальными. Ритка побежала с пакетом в сторону обеденного стола, который находился в углу палаты. Оставив его, она тут же вернулась к Александре и снова, не произнося ни слова, крепко обняла её.

— Ритуля, девочка. Ну что ты. Ты помнишь, что сегодня праздник? Я поздравляю тебя! — едва сдерживая слезы, произнесла Саша. Ритка улыбаясь в ответ, часто-часто закивала головой и вернулась на свою койку.

— Привет, Нина. Как ты тут? С Новым годом тебя, родная моя. Вот скромный подарок. Побалуешь себя. У девчонок тоже всё есть. Это только тебе, — сказала Александра и протянула пакет женщине.

— Саша, спасибо тебе. Ты действительно меня балуешь. Я уже и не помню, когда в последний раз радовалась чему — либо. Часто вспоминаю, как я дома накрывала стол, делала салаты, запекала курицу в духовке, и в квартире пахло настоящей ёлкой и мандаринами. Где теперь всё это? Интересно, что сейчас делает моя девочка в детском доме? Их, наверное, уже поздравили? — с надеждой в глазах спросила Нина.

— Не переживай. И ёлка была, и Дед Мороз, и подарки. Уже поздно, спит твоя принцесса и видит розовые сны. Вот подрастёт дочурка и будет сама тебя навещать. А со временем и заберёт отсюда, — старалась взбодрить женщину Александра.

Нинка взяла в руки мандарин, поднесла его к лицу, вдохнула его аромат и тихо заплакала. Александра обняла её за плечи и сказала:

— Нина, ты хочешь, что бы вы с дочерью встречали Новый год вместе?

— Конечно, хочу. Я ужасно скучаю по ней. Это ведь я её лишила детства, по моей вине она растёт в детском доме без материнской ласки, любви и внимания. А ведь она, как и другие дети хочет жить в семье, в заботе, в своём доме! Хочет спать на своей кровати и играть своими игрушками! А что я ей сумела дать? Счастливое детство на казённых харчах? — сквозь слёзы говорила Нинка.

— Да что ты говоришь такое, глупая. Это временные обстоятельства. Так вышло. Не кори себя за то, что делала не специально. Если ты будешь плакать и гробить свои нервы, то не доживёшь до выхода отсюда. Поэтому долой переживания! Держись и не сдавайся! — бодро проговорила Александра.

Нинка улыбнулась и, утирая слезы ответила: «Спасибо тебе, Сашка! Дай Бог тебе здоровья, моя хорошая. У тебя очень чуткое сердце».

Александра собиралась выходить из палаты и обернулась назад, чтобы помахать на прощание рукой Нинке. На минуту она остановилась и увидела, с какой надеждой и благодарностью, смотрели на неё все, кто находился в палате. К ней подошла Ритка, и хотела было опять изобразить собачку, но Александра сердито посмотрела на неё и та передумала. Миленская обняла Ритку и тихо сказала: «Как же мне тебя жаль! Но я верю, что ты поправишься и наденешь ещё модные туфельки!» Ритка посмотрела на девушку и по щекам покатилась слеза. Ведь всё равно, где — то у неё в подсознании, всё еще оставались человеческие инстинкты.

Миленская вернулась в свою палату, едва не опоздав к встречи нового года. Марго и Галина уже поднимали кружки с чаем.

— Ну, наконец-то! Давай быстрее к столу. Остались считанные секунды. Трухина в коридоре не встретила? — спросила Галина.

— Нет, в коридоре ни души, — ответила Александра.

— Всё, девочки! С Новым годом! Спасибо вам за то, что вы у меня есть! — произнесла Марго, когда стрелки часов сошлись на цифре двенадцать.

И в этот момент женщины загадали желание. У каждой оно было своим, особенным, заветным. Каждая верила, что в этот раз оно непременно сбудется.

Глава 21

На четвёртый день нового года в палату вошла Елена, медсестра с регистратуры. Она протянула телефонную трубку Александре и шёпотом сказала: «Это тебя. Давай только быстро».

Девушка не сразу поняла, в чём дело: «С чего это вдруг Лена пришла к нам в палату, да ещё и с телефоном? И кто собственно, может мне звонить в клинику? А может что-то с крёстными?» — подумала Александра и взяла трубку из рук медсестры.