Ночная охотница (ЛП) - страница 49
Да и из своей памяти тоже.
Он взял ее на руки и отнес к ванной. Она вся дрожала, взгляд казался мутным, когда он опустил ее в воду. Она глубоко вдохнула, когда горячая вода коснулась ее кожи, и он понял, что мироощущение возвращается к ней.
Когда она оказалась в воде, он развязал ее косу и расправил липкие локоны. Он смоет кровь с волос позже. Он снял собственную одежду и кинул ее в туже кучу, опускаясь в ванную позади нее, позволяя ей откинуться на собственную грудь. Теперь он был абсолютно уверен, что она будет в тепле.
И безопасности.
Какое-то время Бишоп так и сидел, обнимая ее, позволяя горячей воде согревать их. Она постепенно расслаблялась в его объятиях.
- Я делаю тебе больно? - Она повернулась, чтобы взглянуть на него. Это было первым, что она произнесла, после того, как они вернулись домой.
- Твоя рана...
- Забудь.
Она сопротивлялась, когда он снова пытался ее привлечь к себе.
- Все уже хорошо.
- Я не хочу делать тебе больно.
Почему она так упрямилась, по видимому, это что-то значило для нее.
- Марика, я в порядке.
Ее темные глаза были наполнены... страхом?
- Ты ведь не умрешь, правда?
Бишоп нахмурился.
- Умру? Конечно, нет.
Почему она решила, что он должен умереть?
Она улыбнулась. Улыбка получилась такой неуверенной.
- Хорошо.
Наконец, она снова, откинулась на него. Ее кожа, все еще казалась прохладной, но не такой ледяной как раньше.
- Я рада, что ты поправишься, - сказала она, положив голову ему на плечо. - Я рада, что ты со мной.
Так и было. Оставленная отцом и матерью, потом Санти, затем людьми, которых она считала своей семьей, она боялась, что и он бросит ее тоже. Он не секунды не сомневался, что она вполне способна быть самостоятельной, но сейчас она была настолько уязвима, что ей физически был необходим кто-нибудь, на кого можно было опереться.
- Я никуда не уйду, - произнес он, целуя влажный изгиб ее плеча.
Взяв мыло и мочалку с полочки на ванной, Бишоп начал намыливать ее, пока она не покрылась густой пеной. Он, начал осторожно смывать пот и кровь, с ее бледной кожи.
Ему попадались ссадины и синяки, но в целом она не пострадала. Глубокая рана на ее бедре начала заживать - одно из положительных свойств ее двойственной натуры.
Она осторожно прикоснулась к заживающей ране.
- Зудит.
- Не тревожь ее. Скоро заживет.
Христос, он проявлял о ней материнскую заботу!
Она перестала чесать, но ее пальцы продолжили ощупывать заживающую плоть.
- Сергей пытался убить меня.
Она произнесла это так же отстраненно, как и прикасалась к своей ране.
- Не думай об этом.
Он сполоснул мочалку и стал смывать пену с ее груди и живота. Если бы он опустил руку к ее бедрам, она ощутила бы желание? Способно было бы доставленное ей удовольствие вытеснить кошмар этой ночи? Способен ли он сделать хоть что-то, чтобы смягчить боль предательства, и вернуть себе свою Охотницу?
- Они боятся меня. Они ненавидят меня.
- Невежественные крестьяне.
Снова ненадолго воцарилась тишина. Она коснулась руками головы.
- Мои волосы. Мне нужно вымыть голову.
Отринув страх, что эта ночь наверняка ранила ее, Бишоп закончил намыливать их тела, и принялся за ее волосы. Он набрал в ковшик теплой чистой воды, чтобы сполоснуть пену. Когда он закончил вода в ванне была темно розовая с примесью бурого. Он скривил губы. Спустив воду, он поднял Марику и снова открыл кран. На сей раз, он воспользовался душем, смывая последние остатки испытаний выпавших на их долю этой ночью.
Он обернул полотенца вокруг Марики и энергично вытер ее, прежде чем завернуть ее и отнести в кровать. Она обняла его лежа под одеялом, и он был рад ощутить, что она больше не была дрожащей и замерзшей.
- Ты наверно считаешь меня размазней, - выдохнула она приглушенно, уткнувшись в его грудь.
От ее дыхания по всему телу побежали мурашки.
- Конечно. Любой, кто может в одиночку одолеть трех вампиров, является не более, чем сопливым слюнтяем.
Она намотала на кончик пальца влажные волосы на его груди.
- Я не сумела достойно ответить, когда Сергей и остальные обрушились на меня.
Он реагировал на ее прикосновения, словно мартовский кот. Если бы он мог, он бы уже мурлыкал.
- Я не думаю, что кто-нибудь в данной ситуации повел себя как-то иначе.
- Я не могла собраться с мыслями. Я была настолько потрясена. И напугана.
Она смущенно хихикнула. Он тоже боялся за нее. Глядя, как наступали эти люди, он вспомнил ночь, когда была убита Элизабэтт. Нет ничего более неотвратимого, чем толпа перепуганных людей, ринувшаяся на общего врага.
- Ты считала, что можешь доверять им. Ты считала их своими друзьями.
Она подняла голову.
- Прости, что когда-то сомневалась в тебе. Мне следовало понимать, по какой именно причине я скрываю от них истину. Где-то глубоко внутри себя я знала, что они могут повернуть против меня.
Ему нечего было ей ответить, он просто поцеловал ее в лоб вместо ответа. Ее голова снова опустилась ему на грудь. Через несколько минут, она прекратила играть с волосами на его груди и затихла. Она была настолько тиха, что он подумал, что она уснула. Он откинул волосы с ее лица, и был немало удивлен, обнаружив ее не спящей, взгляд полный боли устремился на него.
Взглянув на нее, он понял, что вовсе не сон заставил ее замереть. Она снова переживала события этой ночи.
- Тот первый вампир.
