У хороших девочек нет клыков (ЛП) - страница 120

Габриель хотел остаться и помочь мне объясниться, что выглядело очень мило. Но не думаю, что было бы справедливо выставлять его на линию огня. Я бы и сама туда не полезла, если бы не пришлось. Так что, отослав по домам всех остальных, я уселась на крыльце Мисси и уставилась на только что освобожденную от пут парочку.Я настояла на том, чтобы Дженни оставалась связанной и с кляпом во рту на протяжении всего разговора. Мама была слишком потрясена, чтобы спорить, что, по-моему, было естественной реакцией на ее первый опыт в качестве заложника.

- Гм, у вас, вероятно, есть несколько вопросов ко мне, - произнесла я наконец.

Глаза мамы были сухими, а сама она злая как черт.

- Джейн, что происходит? Мы получили звонок, что ты ждешь нас у себя. А эта ужасная женщина просто похитила нас прямо с крыльца твоего дома. Зачем она это сделала? Почему она говорила о вампирах? Слава Богу, твои друзья были здесь и помогли нам, не представляю, что бы мы без них делали. Это и был твой Габриель? Тот высокий, с темными волосами? Он кажется очень милым. С прекрасными манерами. Но не думаю, что мне понравился тот другой, который был в вульгарной футболке.

- Мама. - Я проигнорировала ту часть, где мама свела к нулю мое участие в своем спасении и сосредоточилась на самом неприятном. - Мам, вероятно, ты уже сама поняла со слов Мисси, что я - вампир. - Мое горло сжималось на каждом слове. – Вообще-то, если вспомнить некоторые моменты, произошедшие за последние пару месяцев, вы увидите, что на это указывало несколько довольно прозрачных намеков. Но я понимаю, почему вы этого не замечали - потому что еще не были готовы. И я не была готова сказать вам. Но сейчас должна это сделать. Я - вампир.

Челюсть моей матери отвисла. Она побледнела.

- Ты ведь не сказала Габриелю, нет?

Я бы рассмеялась, если бы не считала, что это лшь усугубит ситуацию.

- Он – тоже вампир. Если уж на то пошло, он –тот, кто обратил меня.

Пока они сидели в ошеломленном молчании, я очень коротко поведала им о том, что в действительности произошло тем вечером, когда меня уволили, и я напилась в «Шенаниганс». Я рассказала о том, что Габриель поехал за мной, чтобы удостовериться, что я нормально добралась до дома и о том, как по дороге сломалась моя машина. Рассказала о полученном огнестреле, но опустила личность пьяного охотника. Это просто казалось мелочным теперь, когда Бад был мертв. Я также опустила некоторые эротические аспекты моего обращения Габриелем, потому что мне нравилась способность смотреть в глаза своему отцу. Хотя с этим придется повременить, потому что прямо сейчас смотреть ему в глаза было физически больно.

Я заверила их, что не питалась никем из живых и планирую сидеть на бутилированной крови так плотно, как только это возможно. Я благоразумно опустила эпизод с Андрэа. Выражения гнева, горя и нестерпимого любопытства сменяли друг друга на папином лице.

Первый мамин вопрос прозвучал так:

- А ты пыталась не быть вампиром?

На что я ответила:

- Да, в течение первых двадцати шести лет моей жизни.

Мой отец, который до этого момента сидел молча и поджав губы, спросил:

- Почему ты лгала нам, милая?

Боль в его голосе заставила мое горло сжаться.

- Чтобы вы не смотрели на меня так, как смотрите прямо сейчас. Как будто я какой-то урод. Словно стыдитесь меня. Словно не хотите, чтобы я продолжала быть вашей дочерью. Я боялась и не знала, как сказать вам. А спустя какое-то время казалось просто невозможным вставить в разговор что-то типа «Знаете что? Я одна из немертвых».

- Но ты солгала не единожды, Джейн, - мягко возразил отец. - У тебя были месяцы, чтобы сказать нам. Ты лгала снова и снова.

Все, что я смогла из себя выдавить, было слабым:

- Мне очень жаль, пап.

- Ты в порядке? – с повлажневшими глазами спросил отец. – Ты… тебе было больно?

- Огнестрельная рана была болезненной, - созналась я, потянувшись к его руке. Его пальцы обернулись вокруг моих без малейшего колебания. Тяжесть, давящая мне на грудь, казалось, немного ослабла. – Обращение было похоже на сон. Я проснулась три дня спустя, и Габриель заботился обо мне. Он спас меня. Я бы умерла без его помощи. Пожалуйста, не вините его и не шарахайтесь в ужасе. Он - хороший человек, по большей части.

- Что тебе дано? – спросил он.

Мне потребовались несколько секунд, чтобы уловить суть папиного вопроса. Он спрашивал о моих новоприобретенных крутых вампирских способностях, а не выражал удрученность по поводу того, что меня обратил парень, имеющий склонность «ронять деревья на людей».

- О, гм, куча всего, кроме, ну, ты понимаешь, способности есть твердую пищу и выходить на улицу при свете дня, - сказала я.

- Даже мой пирог в горшочке? - воскликнула мама.

Да, потому что в текущей ситуации пирог в горшочке – это именно то, на чем все мы должны сосредоточиться.

Я кивнула.

- Но с другой стороны, мне не нужно питаться очень часто. Я могу одной рукой поднять диван над головой. Наконец-то перестала бегать как девчонка. Могу чувствовать запах страха. И вы видели, что я способна постоять за себя в драке. Вам больше не нужно волноваться обо мне.

Папино лицо прояснилось. И да, я специально не стала упоминать о телепатии, потому что это нервирует людей. Плюс ко всему, я не хотела делиться этой стратегически важной информацией со своей матерью.

После длинной паузы мама выдавила:

- Ну, я не знаю, что сказать.