Полчаса до весны - страница 97
Он нерешительно покосился на неё и промолчал.
- Алехо.
- Да?
- Я по сравнению с ней не умею ничего. Я даже ни разу этого не делала… ну, прежде.
Он протянул руку, крепко сжимая ее локоть.
- Ты говоришь такие глупости, даже не представляешь. Смотрю со стороны – и вот что вижу. Мы взрослые люди – и такие глупцы. Я не знаю, как позвать тебя к себе, чтобы не спугнуть, потому что впервые мне так важно не спугнуть девушку, важно удержать рядом. А ты думаешь, что хуже шлюхи, обслуживающей за ночь несколько человек, потому что у тебя по сравнению с ней мало опыта. Это все неправильно.
Кветка тут же воспользовалась возможностью и подалась вперед, прижалась к нему, потому что весь день и весь вечер, когда он сидел так близко, ей жутко хотелось к нему прижаться.
- Помнишь, ты однажды распутал меня из кокона?
- Еще бы.
- Помнишь, что ты мне предложил?
- Единственное, о чём думал, когда тебя видел.
- Я согласна.
Он молча смотрел на неё, ласково и почти ощутимо скользя глазами по лицу.
- Ты же знаешь, что со мной делать, верно? – поинтересовалась Кветка.
- Ну как сказать. Обычно все гораздо проще. Я…
- И слышать не хочу, как обычно!
Кветка почему-то сильно рассердилась, а сердце заколотилось так, что разболелось.
Тогда Алехо встал, приподнимая Кветку, обхватил рукой поверх плеч и негромко спросил:
- Поедешь ко мне?
Кветка не отводя взгляда, уверено кивнула.
И они поехали. Быстро-быстро.
И проскользнули в общежитие, не обращая ни на кого внимания, и целовались, пока ждали лифт и пока поднимались в лифте. У двери Алехо искал ключ, зайдя Кветке за спину и дыша в шею, там, где граница волос.
Они сбросили обувь и Алехо помог ей снять куртку таким естественным жестом, будто помогал уже миллион раз и иного жеста в такой ситуации просто не представлял. Пока Алехо убирал верхнюю одежду в гардероб, Кветка замерла в прихожей, неотрывно пялясь в темный коридор, ведущий в спальню. Алехо насторожился.
- Что случилось? Там кто-то есть?
Она перевела взгляд на него, и её глаза засияли, а потом будто все лицо озарилось теплым светом. Её кожа приобрела почти блеск, не яркий, а призрачный, невероятно чудный, теплый блеск.
Алехо никогда прежде не видел такого обыденного и вместе с тем невероятного чуда. Он протянул руки, с трепетом проводя пальцами её щекам, а потом опустил руки на плечи и крепко их сжал.
- Только не отталкивай меня. Пожалуйста, - Кветка слушала его тревожный голос и прижималась к нему еще сильней. – Только не отталкивай.
Она и не собиралась. Наоборот, обняла за шею, прислушиваясь к новым ощущениям. Очень редко всплывающие в ее сознании картинки становились правдой. И как прекрасно, что вот-вот воплотится та, что виделась куда чаще остальных. А что она, наконец, воплотится, никаких сомнений – ее кожа светится, а у Алехо взгляд, который на лицах мужчин видят только самые любимые жены, и то если повезет. Ей – повезло.
Он донес ее до спальни на руках, поставил на ноги возле кровати, застеленной темным покрывалом и стал раздевать. Когда Кветке становилось немного не по себе, он тут же целовал ее, заставляя забыть, что впервые в жизни она будет к мужчине так близко: тело к телу, кожа к коже, живот к животу. Так близко, так интимно, что интимнее, вероятно, только беременность. Голова кружилась от поцелуев и прикосновений, и вкупе с его ладонями, медленно блуждающими по телу, сжимающими ягодицы и проводящими вдоль позвоночника, ей казалось, что действительность обернулась чудесным сном.
Когда они оказались на кровати, стало еще лучше – не надо было отвлекаться и думать, как бы устоять на ногах. Теперь Кветка сосредоточилась на его теле, потому что никогда прежде не замечала, насколько мужские тела прекрасны. Собственно, прежде ей не было до этого никакого дела, а сейчас хотелось запомнить его до мельчайших деталей, и как жаль, что она толком не умеет рисовать и не может запечатлеть его красоту навечно.
Потом она послушно развела коленки и руки, принимая на себя тяжесть этого еще неизученного, великолепного тела.
- Ты прекрасен, - прошептала она, когда горячее дыхание и еще более горячий язык щекотали её ушко, когда мужские ладони обхватывали её бедра, а потом закричала от жгучего и яростного вторжения в себя, от резкого проникновения, которое, несмотря на силу и неожиданность, все же ничем не пугало. Кветка замерла, прислушиваясь к их близости, чувствуя, как он дрожит, как пульсирует в её глубине и обжигающе дышит на её кожу. Как он двигается, а потом отчаянно задыхается, обнимая так крепко, будто боится выпустить из рук и потерять.
- Извини, - сказал Алехо, слегка отдышавшись. – Не самое лучшее начало. Просто я давно…
Кветка улыбалась и не слушала, только прижимала к себе его голову. Грудь ныла, будто ей чего-то не хватало, и новая боль пульсировала, напоминая о себе, но сейчас ничего не могло испортить ей настроения. Говорят, первый раз всегда самый неприятный.
- Первый раз всегда неприятный, – сказала она ему, успокаивая.
Алехо перевернулся на спину, притягивая её к себе и некоторое время гладил, любуясь мерцающей кожей, словно припудренной бархатной кистью.
Они так устали за день, не столько от академии и экзаменов, сколько нащупывая путь друг к другу, что найдя его и сделав первые шаги, остались совершенно без сил.
Сон с легкостью поглотил обоих.
Кветка проснулась до рассвета и некоторое время просто наблюдала, как Алехо спит. Во сне все выглядят моложе и спокойней, а он еще и раскрылся от жары. Такой красивый… Кветка отдернула руку, которая будто сама собой протянулась его погладить, осторожно выскользнула из-под краешка одеяла и тихо оделась. Нехорошо будет являться в общагу среди белого дня, выставляя напоказ свои ночные похождения, лучше прийти раньше, пока все спят. Да и честно говоря, она боялась, что утром… что утром на ярком солнечном свету ночные сказки окажутся пошлыми и глупыми анекдотами.
