Игры со смертью - страница 78
Я сглотнула горький ком. Да, отказывать себе в надежде на счастье было неимоверно тяжело, и я понимала Мариуса, как никто. Решилась бы я признаться Айлину в своих чувствах, если бы не сделка с Кристиэлем? Вряд ли… Князь меня никогда и никуда бы не отпустил. Впрочем, он об этом уже сказал.
— Вы успели увидеть её? — спросила я, чтобы нарушить затянувшееся молчание.
— Успел, — призрак горько усмехнулся. — Мои полномочия позволяли до казни перевести Нами из камеры под домашний арест, пусть даже с антимагическими браслетами. Бледная, уставшая, но несломленная. Такой я её увидел. Над пленниками не издевались, нет, просто лечить их… не видели смысла. Всё равно ведь подохнут. Но при виде меня на губах Нами на миг появилась слабая улыбка. И только за один этот знак неравнодушия я готов был сделать для неё всё, что возможно. Она не боялась смерти. Но ведь достойный соперник, пусть даже проигравший, заслуживает того, чтобы провести последние дни в комфортной обстановке. Я отправил к ней и ещё троим магам, захваченным живыми, лекарей, а вечером пришёл в покои Нами, просто узнать, как она, могу ли я ещё что-нибудь сделать для неё.
Я слушала его рассказ и почти как наяву видела синие сумерки за окном высокой башни, чёрные волны моря, с тихим шелестом накатывающиеся на берег. Молодого мужчину в форме, замершего у дверей. И тонкую девичью фигурку с перекинутой через плечо светлой косой.
— Вам что-нибудь ещё нужно? — спрашивает вечерний гость, не отрывая взгляда от бледного лица девушки.
— Благодарю, — тихо звучит в ответ. — Я и без того обязана вам слишком многим.
Повисает неловкое молчание. Мужчина мнётся у двери, ища повод задержаться, и не находит его. Кашлянув, произносит:
— Доброй ночи, Нами. И… знаешь, я скучал.
Словно устыдившись своего порыва, маг умолкает и поворачивается, чтобы уйти.
— Постой…те, — девушка вскакивает со стула. — Мариус, я… мне нужно сказать тебе кое-что.
В глазах мужчины вспыхивает яростная, отчаянная надежда пополам с неверием. Он молчит и ждёт. Нами подходит ближе к нему, останавливается.
— Я люблю… — начинает она срывающимся голосом и умолкает, словно ей не хватает воздуха.
— Рассветную Империю? — подсказывает Мариус, давая последний шанс отступить, не сказать тех слов, что поделят жизнь на «до» и «после».
— Не только, — девушка обнимает его за плечи и привстаёт на цыпочки, чуть запрокинув лицо для поцелуя…
Призрак снова замолчал. А потом сухим, безэмоциональным тоном произнёс:
— Её казнили через два дня. Отрубили голову. А я вернулся в Тёмные земли и продолжил службу на благо Повелителей. Много лет был наставником, обучая молодых магов, потом стал библиотекарем. Семейная жизнь у меня не сложилась. Да и не хотел я. Когда пришёл мой срок отправиться к Двуликому в чертоги, король Ремеран предложил сделать меня духом-хранителем библиотеки, и я согласился. Вот такая история, милая леди… Простите, что я вас огорчил. Мне не стоило этого рассказывать.
Только сейчас я поняла, что плачу. Тихо, отчаянно, чувствуя, как болит душа, откликаясь на чужое застарелое горе. Слёзы катились по щекам и капали на полированную поверхность стола.
— Мне жаль, что у вас так сложилось, — проговорила я.
— Пустое, леди, — Мариус улыбнулся, но взгляд его остался серьёзным и грустным. — Это было давно.
— У некоторых чувств нет срока давности, — возразила я. Утёрла слёзы. — Спасибо, что рассказали свою историю, Мариус. Я… я, наверное, пойду.
— Всегда буду рад снова вас видеть, — дух-хранитель проводил меня до выхода из библиотеки.
А в коридоре меня встретил Петер. Потёрся об ноги и увёл на небольшой балкончик в конце коридора. Сегодня ветер дул с другой стороны, и я не мёрзла даже без накидки. Стояла, вдыхая свежий морозный воздух, и никак не могла отпустить чужую историю, снова и снова пытаясь перевернуть её, перекроить, найти, чёрт возьми, выход из заколдованного круга. Неужели Мариус не мог спасти Нами? Почему он позволил ей умереть?.. Жестокий чужой мир с жестокими и несправедливыми законами!
— Мыр! — Петер запрыгнул на перила и важно прошёлся по ним.
Я рассеянно погладила кота, не в силах перестать думать о чужой трагедии многолетней или даже многовековой давности.
— Мыр, — укоризненно сообщил мне зверь, а потом прыгнул вниз.
С такой высоты. Я ахнула, перегнулась через перила, совсем позабыв, что пушистый негодяй — керсо, а значит, с ним ничего не случится. Окинула взглядом дорожки, чуть заснеженную землю. Петера не было.
— Кот, вернись, — тихо позвала я. — Эй, ты чего удрал? Я за тобой прыгать не буду!
Ответом мне была лишь тишина. Наглое рыжее животное исчезло, как его Чеширский родственник, не оставив после себя даже улыбки.
— Подлец! — заявила я невидимому Петеру, отчаявшись дозваться его.
И по закону всемирного совпадения вероятностей, в просторечии называемом законом подлости, в этот момент на балкон вышел наследный принц Раймон, услышавший мой гневный вопль и принявший его, разумеется, на свой счёт.
— Я подлец? — на всякий случай уточнил он, вопросительно изогнув левую бровь.
— Нет, ваше высочество, кот, — высматривая рыжую тушку, пояснила я. — Сиганул с перил, как белка-летяга, перепугал меня до потери пульса. Я понимаю, что он живучий, как демон, но всё равно волнуюсь. Кстати, вы его не видите?
— Нет, — честно посмотрев вниз, развёл руками мужчина. Перевёл взгляд на меня и нахмурился: — Леди Алина, вас что-то огорчило? Вы плакали.
— Не беспокойтесь, ваше высочество, со мной всё в порядке, — я покачала головой. — Просто вспомнила грустную историю. Прошу прощенья, что заняла ваш балкон. Разрешите, я вернусь в свои покои.
