Опасные решения - страница 78

— А у нас есть похожая история, — я благодарно посмотрела на протянувшего мне кубок с горячим чаем Гектора. — Про Чёрную Панну, Барбару Радзивилл. Только она была из княжеского рода, а её возлюбленный — королём. Овдовев, она вернулась в отчий дом, а там как раз гостил будущий король Сигизмунд. Они с Барбарой полюбили друг друга, но его мать Бона Сфорца была категорически против этого брака. Тогда Сигизмунд тайно обвенчался с любимой. Двор её не принял, Барбаре было сложно, но ради любимого мужа она готова была терпеть. Хрупкое семейное счастье разрушила свекровь, отравившая нелюбимую невестку. Сигизмунд был в отчаяньи. Он забыл обо всём, скорбя о своей потере. И однажды уговорил придворного алхимика вызвать ему дух Барбары. Тот согласился, но предупредил, что Сигизмунд ни в коем случае не должен касаться призрака.

— Ага, так тот и послушался, — раздалось откуда-то со скамьи. На перебившего тут же шикнули и, судя по звуку, даже дали тычка.

— Не послушался, — подтвердила я. — Как только алхимик произнёс все необходимые формулы и призрак появился, влюблённый король бросился к нему с объятьями. Дух Барбары не смог вернуться обратно и навечно остался привязанным к родовому замку Радзивиллов. Только она никого не убивала, наоборот, предупреждала и до сих пор предупреждает об опасности своих родных. А ещё есть поверье, что у неё нужно просить о взаимной любви. Барбара не откажет.

— Добрый какой-то призрак, — скептически нахмурился Гектор. — Обычно они ух! То что-то уронят, то кого-то с ума сведут.

— Всякие бывают, — хихикнула я. — Слушай, Гектор, давно хотела спросить, а у вас никакого тренировочного зала нет? Я у себя немножко единоборствами занималась, так, чтоб суметь отпор дать при случае. Хоть что помню, отработала бы.

— Драться хочешь? — сотник изумлённо прищурился. — Не бабское это дело, светлая.

— Так я в регулярную армию и не стремлюсь, — я умильно посмотрела на мужчину, делая вид, что не замечаю, с каким интересом к нашему диалогу прислушиваются все остальные. — Вы все такие сильные, такие ловкие… Может, ты бы мог мне выбрать кого-то из своих бойцов в наставники, а?

— Синяков не боишься? — Гектор пристально смотрел на меня, враз подобравшись. От весёлого и добродушного сотника в нём не осталось ничего.

— Синяки не переломы, сходят быстро, — отмахнулась я, мысленно удивившись таким изменениям.

Гектор думал. Я мысленно молила: ну давай же, соглашайся… Тренировки по каратэ мне очень нравились, я буквально летела на занятия. Ещё и тренер был замечательный: тактично объяснял ошибки, исправлял стойки и удары, а о философии стиля рассказывал так, что можно было заслушаться. И я была уверена: тренировки здесь принесут мне не меньше удовольствия. Да и тело скучало без привычных нагрузок. Только бега ему явно не хватало. А вот размяться, как следует, заставить работать все мышцы, и при этом отточить полезное умение защититься в какой-нибудь нехорошей ситуации от молодца со злыми намерениями, было бы очень здорово. "Мммм, кааайф! — согласился внутренний голос. — После тренки да в ванну залечь, когда каждая мышца ноет… "

— А что князь скажет? — медленно произнёс мужчина. — Башку мне потом не открутит?

— С какого перепугу? — искренне удивилась я. — Он не говорил, что мне нельзя учиться драться.

— Ну ладно, — Гектор хлопнул ладонью по колену. — Давай так: как он вернётся, ты с ним поговори. Разрешит — сам тебя тренировать буду, значится.

— Спасибо! — я подпрыгнула от радости и от избытка чувств чмокнула сотника в щёку.

Тот покраснел так, что от него можно было бумагу поджигать. А остальные стражники заржали и принялись подтрунивать над командиром, дескать, совсем одичал, раз от такой мелочи смутился.

— А ещё была как-то история, баял дед мой, а ему его дед сказывал, — начал Васька, когда смех утих, — жила в деревне девушка. И начал за ней ухаживать местный парень. Даже сладилось всё у них, к свадьбе шло дело по осени. Родители приданое готовили, сваты честь по чести приходили. А парень был в дружине князя тогдашнего. Выпала его очередь торговый обоз охранять, и напали на обоз тот лихие люди. Как сквозь землю провалился. Только по осени ночью стукнул в окошко к девке-то жених. Бледнющий, только глаза горят, на лице. «Любишь? — спрашивает. — Ждала?» А она слезами от радости залилась, ждала, говорит, соколик мой ясный, чуяло сердце, что вернёшься ко мне. А парень ей и говорит, мол, будь готова, завтра ночью приду за тобой, пойдём в храм Двуликого, да женой назову тебя. И девка-то и согласилась.

Стражник умолк, обводя взглядом собравшихся и ожидая реакции.

— Дура девка, — прогудел сидевший рядом с Гектором рыжий здоровяк. — Волоса длинные, а умишко куцый. Кто ж по ночам сватается-то?

— Вот и я не понимала никогда, почему люди, наслышанные о нечисти и опасающиеся её, как пыльным мешком стукнутые, идут следом за якобы знакомым человеком, с которым явно не всё хорошо, — поддакнула я. — Вась, так он кем стал-то? Упырём?

— Живым мертвяком, — охотно удовлетворил моё любопытство рассказчик. — А чего девка согласилась, говорите? Дык любила его без памяти. И ночью он её забрал, да повёл к храму. А вокруг — тишина, ни один листок не шелохнётся. И только по деревне за ними собаки воют, как по покойнику. А руки-то у жениха ледяные, да всё крепче он живую ладонь сжимает. Девушка взмолилась, чтоб отпустил, а он в ответ расхохотался, повернулся к ней, а вместо лица — череп скалится.

— Мило, — согласилась я. — Она в обморок не брякнулась?