Когда расцветает жемчуг - страница 36
А она улыбалась. Единственная, кто искренне обрадовался носителю стихии смерти! Должна была бояться или ненавидеть, но излучала счастье! Такая же обречённая на одиночество, как и он. Произнести бы слово благодарности и смахнуть слезу-жемчужину, но слабость не отпустила. Тело словно придавили к земле свинцовые гири, во рту был вставлен невидимый кляп. Минуют дни, прежде чем мужчина восстановится.
Рассмеявшись, Глебова поцеловала опекуна в губы, и волна мощнейшей энергии наполнила Стеллана силой, вихрем смела усталость. Так хорошо он не чувствовал себя после тренировок по рукопашному бою!
Земля задрожала. Помолодели древние сосны, обломанные ветви пустили корни. Шевельнул копытами оживший сальф и, тряхнув гривой, протяжно заржал. Пусть онемеет любой, кто назовёт последнюю Васперити слабой и беспомощной! Асан и Его величество сомневались, но видели бы они сейчас наследницу Ильсии! Признали бы достойной и придумали способ, как удержать в Карвахене.
Алессе... нет, Саша - каорри не вправе отбирать истинное имя - резко побледнела и опустилась на корень, а поляну окружили кайхалы. Шептались, указывали на белую лекарицу и трогали браслеты, словно призывали накопленные силы. Помогут обличённые могуществом или добьют? Двух-трёх Стеллан одолеет, но против всех не выстоит.
Взмахнув ладонью, садовница создала барьер из белого пламени и потеряла сознание. Жива, но, судя по рваному сердцебиению, растратила силы. Немудрено, вдохнула жизнь в мёртвого каорри! Ей бы хорошо отдохнуть...
- Что произошло? - верховный кайхал хмуро глядел на окровавленную одежду комиссара и остатки упряжи. Ветер развевал мантию, трепал волосы, и в мерцании огня хозяин башни казался призраком, явившимся на встречу с убийцей, - кто выплеснул энергию? Судя по ощущениям, здесь творилось нечто невообразимое, - он искоса посмотрел на Глебову, - неужели... она? Не верю!
Младший Стасгард присел на колено и заслонил журавлицу.
- На меня напали и убили «огненным плющом».
- Мёртвые не разговаривают.
- Я жив благодаря Саше.
- Саше? Ну-ну, - Ильхан тен Хемсворт задумчиво коснулся подбородка, - видели, кто на вас напал?
- Это лучше знать вам.
Колдуны зашептались. Старшие помощники закатали рукава плащей и сжали браслеты: приготовились вступить в атаку. Аджена сплела заклятие, и только слово хозяина Зеркальной башни отделяло каорри от второго витка бойни.
- Вы забываетесь, - ледяным тоном произнёс верховный кайхал, - докажите или я обвиню в клевете.
Стеллан бесстрашно смотрел на обладателя трёхгранного обруча:
- Первое. Никто, кроме вас и ваших помощников не знал, что я срочно вылетаю в столицу, и не смог бы подготовить ловушку. Второе. Дерья прибежала из башни и сказала, что не успела о чём-то предупредить. Видно, подслушала беседу или что-то подобное. Третье. Вы видели Мору, слышали её и знаете.
Тен Хемсворт молчал.
- Послание от моего брата, скорее всего, поддельное. Поскольку посторонним в Зеркальную башню не попасть, я имею полное право подозревать вас. Веские доводы?
Конь всхрапнул, словно признал правоту каорри.
- Предлагаю вернуться в переговорный зал и детально расследовать покушение. Или предпочитаете оставаться в чаще и ждать, пока она проснётся и потушит огонь? Мы не пройдём в белый круг.
Младший Стасгард смотрел на Глебову. Сиреневые губы потрескались, шею расчертила сеть капилляров. Хотел бы комиссар отправиться во дворец, но наследница Ильсии истощила себя. В лесу могут быть сокрыты другие ловушки, а рисковать лекарицей мужчина не хотел. Она преподнесла слишком дорогой подарок.
- Хорошо.
Стеллан поднял Сашу и зашагал позади кайхалов. Отныне скрывать дар бессмысленно, посему спальня дерьи и его собственная будут защищены далеко не безобидными заклятиями. Покушение развязало руки отмеченному смертью. Понадобится, он позволит сиятельному Растану Прочесть события, но не угодит в западню колдунов.
«Мора не ведает прощения. Не злите её».
Глава 7. Смелость
Кружила вьюга.
Колкие осы-снежинки нападали на плащ пожилого каорри, кусали перчатки и забирались под капюшон. Опираясь на деревянный посох, мужчина поднимался по высеченным в утёсе ступеням. В горах бушевала непогода: ветер ронял камни и ледяные глыбы, но лестницу оберегали древние заклятия. В далёком прошлом, когда кайхалы посвящали в свои секреты не только учеников, предки Сваарда тен Кармалла заполучили стихийные сферы и надёжно защитили путь. Изумрудная укрепляла породу, сапфировая растапливала снег, янтарная останавливала ветер, рубиновая дарила тепло, аметистовая гасила грозы. Жемчужная и опаловая придавали путникам сил и снимали усталость от затяжного подъёма. Морозный воздух не терзал горло, на ногах не чувствовались свинцовые гири.
Каорри крепче сжал посох и стукнул о камень. Сиреневый набалдашник, увитый листьями серебряного винограда, мягко замерцал и подобно фонарю озарил дорогу. Лестница вилась по скале точно ленивая змея, широкими кольцами огибающая сколы, выступы и обрывы. Да, шаг в сторону - падение будет долгим, приземление - гибельным. Каждый год кто-то из послушников срывался в пропасть и становился пищей поморников и барсов. На ступень ставили кенотаф, как напоминание о несчастном случае.
Вечерело. В сумерках, в разгар бурана, Сваард бы предпочёл остаться в крепи и выпить имбирный чай с молоком, но долг потребовал оставить зал стихий и покориться студёному ветру ущелья. Тем более, после пробуждения шестого камня. Пять горели всегда, поскольку носители элементов переполняли Карвахен, два других покрывал лёд времени. Но несколько дней назад опал загорелся, что означало: близнец Его величества владеет даром Моры. Скрывал? Только освоил? Неважно.
