Помолвка по расчету. Яд и шоколад - страница 65
Вернувшись в мансарду, Лианон вытащила свежее платье, окатила себя волной очищающей магии и переоделась. Из зеркала на нее взглянула крайне заморенная ведьма — стимуляторы наградили Лиа темными мешками под глазами, бледными губами и сероватым цветом лица. В любой другой день Лианон смирилась бы с этим, но, предполагая, что герцог где-то внизу, подкрасила ресницы, губы, скрыла под иллюзией синяки и подмигнула сама себе — красавица.
Спустившись, Лианон не удержала улыбки — зал был поделен на две части. В малой остался обеденный стол со стульями, добавился цветочный горшок с болотной травой и мягкое кресло. Прозрачная стеклянная стена сейчас была матово-золотистой, но сквозь нее все равно были видны тени и силуэты людей. Дверь из обычной стала двустворчатой, нежно-бежевой.
— Доброе утро, внучка. Ох и напугала ты всех нас, — произнес дед, и Лианон подпрыгнула от неожиданности.
— Ты где? — поразилась Лиа и покрутилась вокруг своей оси.
— Да Шэдда, зараза такая, колданула, — буркнул дед. — Тут я сижу и встать не могу. Невидимость поганка бросила.
— Что же ты натворил? Чаю хочешь?
— Всего хочу, да двигаться не могу, — вздохнул Слав. — Я сам виноват, обидел целительницу. Ой.
— Ой? Что — ой? Не молчи же, я пугаюсь!
— Двигаться могу, видимо, заклятие с условием было. Пойти, что ль, напугать кого? Тор нас ждет сегодня вечером.
— Ты новости очень странно выдаешь, — покачала головой Лианон.
Выйдя в зал, Лиа отпустила Рину попить чаю и сама встала за прилавок. Что ее поразило больше всего — каждый второй спрашивал о ее самочувствии. Насколько же быстро разносятся слухи в столице?
— Немного перенервничала из-за перестройки дома, — в третий раз ответила Лианон.
Записи Рина вела кривовато, но старательно. Лианон улыбнулась и наметила себе взять с девочки клятву — в случае чего это ее, Рину, и защитит. Лиа будет иметь право отстоять помощницу, даже если отец девочки вмешается.
Рина быстро вернулась и встала за прилавок — она до дрожи боялась, что добрая леди передумает, увидит, что помощница ленится, и откажется от нее.
— Магазин закроем, и я приму у тебя клятву, — с улыбкой произнесла Лиа.
— Я вас не подведу, — в очередной раз пообещала Рина и развернулась к очередному покупателю.
Лианон отправилась на улицу и, наслаждаясь прекрасной погодой и свободным временем, вышла со двора. Она решила прогуляться на рынок, зайти в кофейню. Раз уж герцога нет, а она подкрасилась, не пропадать же трудам? Да и госпожа Хорс в гости приглашала. Тут Лиа улыбнулась: удивительно, как супружеская пара подобралась — Дарина и Дан, нарочно не придумаешь.
Раскланиваясь со знакомыми, леди Дэрвогелл поражалась тому, со сколькими людьми она успела подружиться. Что весьма и весьма радовало — она постепенно становилась в столице своей.
Идти на рынок Лианон передумала, далеко, да еще и сумасшедшая дорога. Нет ни малейшего желания перед каретами дорогу перескакивать. Так что она свернула к лавке специй. Леди Дэрвогелл давно заприметила этот небольшой степной магазинчик. Вот и пришло время познакомиться.
Некоторые специи можно класть в шоколад, они оттеняют вкус. А с другими можно приготовить кофе. Капитан гарнизона любил крепкий черный кофе с перцем и солью, на кончике ножа. Они придавали густому отвару особый привкус. А вот сама Лиа любила под настроение добавить немного корицы и пару капелек лимонного сока.
Поднявшись на крылечко, Лианон потянула на себя створку двери и на мгновение замерла на пороге. В лицо ударил запах степи, крепкого кофе, раскаленного песка, благовоний, трав — всего того, с чем ассоциировался у Лиа Нэй-Оксли.
Изнутри магазинчик был похож на орочий шатер. Потолок затянут ярким шелком, много крошечных свечей, расставленных тут и там. Узкие полки, заполненные товаром, прилавок со счетами и постамент с жаровней. Там, на раскаленном песке, невысокая, немного полноватая женщина готовила кофе.
— Добра тебе.
— Спокойствие в твой дом, — поклонившись, ответила Лиа. — Меня назвали Лианон.
— Карима, — печально улыбнулась женщина. — Будешь черную кровь?
Лиа кивнула и подошла ближе, принимая из рук Каримы крохотную золотистую чашечку. Женщина, одетая как орчиха, стояла посреди магазина, похожего на орочий шатер, варила кофе по орочьему рецепту и была стопроцентным человеком.
— Меня спасли, — улыбнулась Карима. — Не удивляйся, все спрашивают. Мой муж меня похитил, и спустя долгие и счастливые двадцать пять лет меня спасли. Убили мужа и детей и привезли домой. И никак не могли понять, отчего же я не рада. Муж назвал меня Каримой, так пусть так и будет.
— Пусть так и будет, и пусть звездное небо будет милостиво к твоей семье, Карима.
Кофе орки пьют в молчании. Этот терпкий, горький — а орки не кладут сахар или иные сладковатые специи — напиток призван оттенить мысли, прояснить сознание. Его не пьют на бегу, просто так, от скуки. Нет, это целый ритуал, традиция.
Чашечки были поставлены на тонкий костяной поднос, джезва убрана, а на песок Карима бросила сухие травы, и к потолку на секунду поднялся дымок. Запах степи усилился.
— Желаешь что-то приобрести? Со мной говорят духи, — усмехнулась Карима. — Возьми вот это, точно пригодится. Мой путь подходит к концу. Пока не знаю, как, но очень скоро я смогу обнять мужа и сыновей.
Лианон с поклоном приняла небольшой холщовый мешочек. Она оставила без внимания часть фразы о скорой смерти — орки чувствовали Холодную Госпожу. И кто знает, может, эта женщина тоже могла ощутить свою близкую кончину.
