Держитесь, маги, я иду! (СИ) - страница 2
В телефоне раздались гудки.
«Господи, за что мне это? Вначале потерять мать, потом отца. Ведь по факту отца у меня уже нет. Он просто сдался, ему никто и ничто не нужно. Только водка!»
Остаток рабочего дня Настя, сдерживая слезы, весело улыбалась вернувшимся детям, развешивала шарики и мишуру по стенам и переливающиеся разными цветами светодиодные гирлянды по окнам.
Вечером девушка шла по шумному предпраздничному городу, с легкой завистью и грустью смотрела на влюбленные парочки, семьи с детишками. Обошла центральную площадь с большой наряженной елкой, сувенирными палатками и ларьками с выпечкой. Здесь же разливали горячий глинтвейн. Звучала музыка, большая группа молодежи танцевала прямо здесь же, на площади.
«Не хочет папа вновь начать жить по-человечески, и не надо! Я свою жизнь построю сама. И семья у меня будет — новая. Муж и дети. Если папа готов семью обменять на водку — это его выбор, он взрослый человек, имеет право жить, как хочет». И Настя решительно повернула домой. «Надо будет комнату снять у какой-нибудь старушки. Недорого, но я помогать ей буду, чем могу. Убрать там, в магазин сходить. Можно же найти варианты. И в соседней школе часы на продленке взять — у них там вакансия есть. Двух зарплат должно будет хватить».
— О, дочь пришла с гулянки! Отец ее дома ждет, волнуется, а она шляется не понятно где.
— Папа, я с работы.
— С какой работы? Восьмой час уже! Тебе просто дела нет, что отец волнуется! Ни до кого дела нет! Плевать на всех! И до матери никогда дела не было! Как померла, так и не вспомнишь!
— Это я-то не вспомню?! В годовщину ее смерти, месяц назад, я одна, без тебя, и на кладбище, и в церковь ходила! А ты пил! И не вспомнил бы даже, что это день ее смерти, если бы дядя Валера с тетей Катей поминать не пришли! Это тебе дела ни до кого нет! Ни до меня, ни до себя, ни до матери!
Лицо Орлова страшно перекосилось, побагровело. Он несколько раз открыл и закрыл рот и закричал:
— Не смей! Да как ты… Как ты… Тварь! Горя ты не чуяла по-настоящему! Ты бы попробовала так, как я жить! Когда все внутри огнем жжет, кишки выворачивает…
— Не ври! Ничего у тебя после клиники не жгло! Я с врачами говорила! Ты просто тряпка, слабак без воли, которого поработил этиловый спирт, и который даже НЕ ПЫТАЕТСЯ вернуть себе человеческое лицо!
— Ты… ты… я тебя… ты бы попробовала…
Мужчина схватился за сердце и упал.
Настя сидела в больнице, у постели окутанного трубками и проводами отца.
— Инфаркт это, деточка. Да еще и осложненный алкогольной интоксикацией. Нельзя ему пить, а то долго не протянет. В этот разом чудом спасли.
Анастасия Николаевна слушала говорливую медсестру, разрешившую ей минуту посидеть у отца в отделении реанимации, и думала, что в пустую квартиру вернуться не сможет. Спустя час, уже ночью, она стояла на пороге квартиры Наташи Кузьминой.
Наташа была Настиной подругой со студенческих времен. На первом курсе еще в очереди у дверей приемной комиссии познакомились. Обе закончили педагогический институт, факультет начального образования. Только Наташа после института менеджером в крупный универсам устроилась, а Настя, отвергнув возможность хорошо зарабатывать, пошла работать по призванию, как завещал незабвенный Дмитрий Анатольевич.
— Понимаешь, я осознаю, что мои слова спровоцировали этот приступ, а вины за собой не ощущаю, — говорила Настя, грея руки о кружку чая на кухне Кузьминых.
— Да какой вины, Настя, помилуй Боже! Дядя Коля сам виноват! Только из клиники вернулся — и на тебе! И без твоих слов этот инфаркт не заставил бы себя ждать. Стукануло бы его завтра утром, пока ты на работе, и точно бы уже помер к твоему возвращению.
— Я и не очень-то планировала возвращаться. Хотела комнату снимать.
— И то верно! Сколько ж тебе с ним мучиться, так и жизнь твоя пролетит. Ты такой веселой была раньше, на весь курс — главная заводила! Помнишь, как в КВН играли? Ты ж три года бессменным капитаном была! Всю команду за собой тянула! Варианты комнат-то уже смотрела?
— Нет, только сегодня решила съехать. Завтра суббота — планировала потратить выходной на поиск подходящей жилплощади. А теперь и не знаю… За ним уход нужен будет.
— Социальная служба помощницу пришлет! А тебе свою судьбу устраивать надо!
— Наташа, он мой отец! И он болен! У него просто не хватает силы воли… И мы ведь действительно не можем его трудности до конца понять — ведь сами никогда не были зависимыми.
— Вот только не надо его слова повторять! Слушать тошно! У тебя, значит, есть сила воли каждое утро в 05:30 вставать, на пробежку уходить и к 08:00 на работу свеженькой являться, а у него силы воли нет! Воспитывать ее надо — силу воли-то, сама по себе она с неба не падает! Да я уверена, случись с тобой такая напасть — ты бы не то, что с алкогольной — с наркотической зависимостью справиться бы смогла.
— Это вряд ли. И это просто слова.
— Вовсе не слова! А делом этим у нас новые жильцы с первого этажа, кажется, занимаются.
— В смысле?
— В смысле, наркотой торгуют!
— Ты что! Так сообщить надо, куда следует!
— Ну, уверенности пока нет. Но как только — сразу сообщим!
Подруги проговорили до самого утра. Зимний рассвет пришел поздно, в пелене туч и снега, и Настя отправилась домой. Спускаясь в лифте на первый этаж, девушка услышала громкие возмущенные голоса:
— Ну, дай одну! Только одну! Я заплачу, ты ж меня знаешь!
— Слушай, Кудрявый, я тебе уже говорил: сперва деньги, потом кайф! В долг не подаю, понял? Деньги неси!
