Рискованное приключение - страница 134
Макс посмотрел на меня:
— Керт обладал врожденным талантом быть огромной занозой в заднице, не произнеся и двадцати слов, так что нет.
Я улыбнулась ему, положила свою сосиску на поднос и принялась за следующую.
— Значит, он знал, что кто-то хочет его убить.
— Определенно, знал.
— Почему он не пошел в полицию?
— Загадка века, детка, почему Керт творил большую часть того дерьма, которое он творил.
У меня не было ответа на это.
— Битси знает, что ей угрожает опасность? — продолжила я.
— Я поговорил с Миком, и мы подумали, что ей следует знать. Мы ей рассказали.
— О Боже, — пробормотала я, подумав, что это совсем не весело.
— Да, она не знала, то ли испугаться, то ли разозлиться.
Я подняла глаза от сосиски на Макса.
— И что же она решила?
Макс усмехнулся мне и ответил:
— Разозлилась.
Я перестала заворачивать сосиски в тесто и наклонилась к Максу.
— Она правда в безопасности?
Макс тоже перестал заворачивать сосиски в тесто и посмотрел мне в глаза.
— Да, если бы я не доверял Мику, она уже была бы здесь или мы были бы у нее. Он поручил своему человеку наблюдать за ее домом. Берт возит ее всюду, куда ей нужно, если она не с семьей или друзьями, ему тоже рассказали. Предупредили ее родителей и сестру. Я поговорил с ее зятем, и сегодня он ночует там. В том доме грандиозная охранная система, просто они ей не пользовались, но Битси пообещала включать ее каждый раз, когда приходит и уходит.
Я вернулась к сосискам, начиная понимать, почему днем Макс был не в настроении.
— От этого мне немного легче.
— Мне станет легче, когда они поймают этого ублюдка, — пробормотал Макс.
— Мне тоже, — согласилась я, потом взглянула на его сосиски и сообщила: — Макс, не надо заворачивать сосиску в два куска теста, только в один.
— Один ее не закрывает, герцогиня, — сказал Макс, и я посмотрела на него.
— Да, это так, но мне не требуется энергии для двух сотен фунтов одних мышц. Моя задница очень любит булочки и умоляет их задержаться в виде жира. Поэтому только один кусочек теста.
Он усмехнулся и возвестил:
— У тебя великолепная задница, детка.
— У меня толстая задница, Макс.
Без предупреждения его руки оказались на моей заднице, и он прижал меня вплотную к своему телу. Застигнутая врасплох такой быстрой сменой положения, я положила ладони ему на грудь и откинула голову назад.
Больше не усмехаясь, он повторил:
— У тебя великолепная задница, Нина.
— Макс...
— Ты не толстая.
— Макс...
— У тебя чертовски красивое тело.
Мое сердце пропустило удар, а в животе стало тепло, да я и сама готова была растечься теплой лужицей рядом с ним.
— Макс... — снова повторила я.
— Мне не слишком нравится, когда моя женщина плохо говорит о себе, даже в шутку. У тебя невероятно красивое лицо, фантастические глаза и великолепное тело.
— Макс, я...
Он сжал мою попу и перебил меня:
— И если я снова услышу, что ты говоришь другое, Герцогиня, мне это не понравится.
Я внимательно смотрела на него и поняла, что он абсолютно серьезен, в каждом слове, и я совсем не знала, как на это реагировать.
— Понятно? — поторопил он, пока я, кажется, была не в состоянии вымолвить ни слова, потому что меня настолько тронуло все, что он сказал и что это значило.
Потом по какой-то глупой, безумной и нелогичной причине у меня вырвалось пять глупых, безумных и нелогичных слов.
— Почему я тебе нравлюсь?
Он передвинул ладони мне на поясницу, склонил голову набок и спросил:
— Что?
— Почему я тебе нравлюсь? — Я повела рукой вокруг. — Почему ты так уверен насчет всего этого?
Его усмешка вернулась.
— Не потому, что ты знаешь, какой кофе я пью.
Я едва не растаяла до конца при этих словах, означавших, что он помнит, что я сказала тем утром, и подняла ладони к его шее.
— Ты пьешь черный кофе, Макс, это нетрудно запомнить, — сказала я и сжала его шею. — И это не ответ на мой вопрос.
— Кажется, я только что говорил про твое красивое лицо, прекрасные глаза и великолепное тело, — напомнил он.
— И все?
Он оглядел мою голову, потом посмотрел мне в глаза и добавил:
— У тебя классные волосы.
— Макс.
Он довольно долго смотрел мне в глаза, потом нахмурил брови и спросил:
— Ты серьезно?
Я немного отклонилась назад в его руках и ответила:
— Конечно.
Он еще секунду смотрел на меня, а потом пробормотал:
— Черт.
— Что черт?
— Ты не можешь спрашивать всерьез.
— Я всерьез.
— Детка, — сказал он.
И все. Я ждала продолжения, но определенно это было все.
— И это все? Детка?
— Нина, ради Бога.
Он, кажется, терял терпение, и я немного испугалась.
Я попыталась отодвинуться, но его руки сжались сильнее.
— Макс, я задала тебе вопрос, — напомнила я, и испугалась сильнее, когда раздражение отразилось на его лице.
— Ты ведь была там, когда наехала на меня по поводу аренды этого дома, — сказал он мне.
— Да, но...
— И протопала прочь в своих сапогах на высоких каблуках после милой маленькой истерики в ту первую ночь и стала спорить со мной снаружи, во время гребаной метели.
Моя истерика не была милой. Это даже не была истерика. Я была зла.
Я не стала спорить и начала:
— Конечно, но...
— И еще по утрам ты похожа на зомби, и это очаровательно.
Мой страх начал испаряться, и я снова начала таять в руках Макса.
— Макс...
— И ты же была там, когда сказала, что любишь мой дом. И когда рассказывала мне, что пиво было изобретено в Германии. И когда рассказывала Коттону о том, что заставляют тебя чувствовать его работы. И, если я правильно помню, когда смотрела на утес так, словно шагнула в рай. И когда рассказывала про помаду какого-то сериального персонажа. А также когда ты заступилась за Минди перед Дэймоном. И когда практически бросила Минди в объятья Джеффа. И когда сцепилась с Ками и Шауной — и все в один вечер. И определено ты была здесь вчера, когда спасли жизнь Минди, и сегодня, когда сделал для Минди то, что сделала.
