Око силы - страница 28

И вот, мы дома. Мы приехали на машине, и поэтому не могли узнать, что наши женщины развлекаются тем, что ходят встречать каждый автобус из Города. Мы приехали сразу к Подруге, но дома никого не было. Они как раз пошли нас встречать.

Мы разгрузили машину, выпустили ребенка осматриваться, он две минуты постеснялся и помчался играть с Природой.

Бабочка и Подруга вернулись, пока мы выносили вещи из машины. Бабочка кинулась ко мне, а Подруга приложив сложенные руки к губам, замерла, глядя на привезенное счастье.

Я хотел все взять в свои руки, но решил, пусть объясняются сами, им жить, вообще-то, вместе. Ребенок увидел еще людей и подбежал к Демону. Тот обнял мальчика за плечи и поставил перед собой.

- Вот.

Так его и надо назвать – «Вот». Отличное имя в нашем мире. Тем более, это первое слово, которым Демон его представляет. Я снял Бабочку с себя, глядя на пару.

Подруга улыбнулась ребенку, изящно склонилась, знакомясь. У нее как-то сразу получилось войти с ним в нужный контакт. Можно бы было сказать, в обычно материнский или естественно женский, но такая естественность и обыденность встречаются сейчас настолько редко, если не завираться, конечно, что уже кажутся неестественными и необычными. Хотя если доведется это увидеть, - ах, да видели ли вы настоящих женщин, вообще, хоть раз, тех женщин, которые помнят о своем предназначении создавать красоту и объяснять ее смысл мужчине, - если повезет, то ни с чем не спутать эту чистую, искреннюю естественность.

Мы помогли новому жильцу устроиться, и снова одна строчка, а заняло у нас это весь день, вечер и часть ночи – женщины мыли, убирали, мы таскали, переколачивали, передвигали. Наконец, уставшие, мы сели поздничать, пить этот наш «Око силы». «Рассвет» - не подходил по времени, хоть это и было бы символично – рассвет новой жизни. Но жизнь не такая избитая, как ее описывают в книгах. Она проста – но рассказать-то о ней можно по-разному. Подруга приглашала нас остаться, но мы с Бабочкой ушли к себе – правильнее оставить их в первый их вечер вместе.

- Что теперь будет? – спросила меня по дороге Бабочка.

- Жизнь, - что еще сказать ей?

Легко верить в чудеса, если есть такой друг, как мой Писатель! Еще день назад, мне все казалось невозможным, страшно было даже подумать о надежде, а теперь, вот он, ходит по дому, раскладывает вещи, а я? Я боюсь пошевелиться, потому что боюсь спугнуть мироздание. Мне кажется, что если я что-то сделаю – то окажется, что все не так, что мне все показалось, и в доме только я. Но шевелиться приходится, его мальчик, чудесный его сын, требует внимания. Нет, не требует, конечно, нуждается в нем. Я вижу. И я иду помогать ему устраиваться, чтобы он не беспокоил отца.

Мальчик молчалив и серьезен, я совершенно не знаю, как себя вести. Мне всегда хотелось детей, не обязательно своих, мне все равно, а, может, просто мне хотелось всегда кого-то, кому бы была полезна моя жизнь. Я улыбаюсь, стараюсь выглядеть не как фальшивые взрослые в детских передачах. Просто начинаю помогать раскладывать вещи и спрашивать про какие-то из них. Мальчик рассказывает, иногда воодушевленно, иногда задумчиво, но он ни разу не улыбнулся. Понятно, это стресс от переезда. Новое место, новая жизнь. Надеюсь, надеюсь, что это будет целая жизнь. Могу ли я что-нибудь сделать для этого?

Мальчик рассказал мне свою историю, как же это ужасно, из-за чужой оценки отказываться от человека. Может, конечно, я это понимаю, потому что я в подобной же ситуации, правда, сама жизнь приклеила на меня ярлык, который не соскрести. Я не спрашиваю, почему он не улыбается – это странный вопрос, не хочет и не улыбается. Можно подумать у меня много поводов для улыбок. Нет, сейчас-то, конечно… главный мой повод чем-то гремит в своей комнате. Я замечаю, что невольно улыбаюсь.

У нас вечер прошел тише, конечно. Мы устали, помогая нашей молодой семье вить гнездо, поэтому несмотря на игривые обещания Бабочки, мы обнялись и уснули, только коснувшись головами подушек. Подушки. Мы спим на одной подушке, чаще всего. Это не очень удобно, и поверьте мне, вторая подушка, как и разные одеяла никак не влияют и не мешают романтике, но Бабочка молода, и ей хочется своих карточек воспоминаний, сакральных знаков, как сказала одна милая женщина мне про отношения «даже количество слов в сообщении имеет значение». Конечно, не имеет, но женщины все превращают в магию. Любой чай должен быть «Оком силы», или, на худой конец, «Рассветом». Я позволяю Бабочке копить эти милые мелочи, потому что считаю, что у нас романтичная связь, которая, вспыхнув, может угаснуть в любой момент. Каждой молодой женщине нужна такая жестяная коробка трогательных трофеев – souvenirs , хорошее слово, оно вошло во многие языки только с одним значением – подарок на память, сувенир, но само слово значит «воспоминание», а воспоминанию не обязательно иметь вещественное проявление. Поэтому я не против послужить романтичной истории. Может, если бы у каждой женщины была такая история, женщины бы были счастливее, увереннее и счастливее, а в мире счастливых женщин жить куда уютнее. Поэтому, я делаю, что могу.

Конечно, Бабочка ведет разговоры об отношениях, все женщины их ведут. Им нужно знать, к чему все идет, они не любят «посмотрим» от мужчины. Не потому, что они другие и им надо знать, просто они хотят «посмотрим» тоже, только сами хотят «смотреть». И отличие женщин тут в том, что мужчина, который идет на отношения, не зная, чем они кончатся и к чему они приведут, принимает, что и женщина не знает, насколько все серьезно, для мужчины это не повод не пробовать. Пусть будет взаимное «посмотрим». Женщина - нет. Она идет на отношения, только если мужчина уже «посмотрел» (неважно, насколько это искренне и насколько это реально), а вот она будет «смотреть», насколько ей подходят его «смотры». Но я не даю повода Бабочке сомневаться, зачем ее тревожить этим непонятным любой женщине «посмотрим»? Оно ничему не мешает. Я деликатно смотрю. На что? Красивой женщины мало для отношений. Желанной женщины мало для отношений. Для отношений нужен тот, с кем не чувствуешь себя одиноко, с кем происходят споры только, чтобы в них рождалась истина, а не ультиматумы. В жизни нечасто встречаются отношения. Обычно, сходятся два одиночества. И живут. Иногда, всю жизнь. Не желая друг друга обидеть, постоянно извиняясь, видимо, за то, что не могут заполнить одиночество друг друга. И тому же учат других, уверяя, что такие добрые отношения двух чужих людей – неплохой вариант. Тут трудно спорить, да и не нужно. Просто это не избавляет от одиночества, и заставляет бедных психологов придумывать разные теории оправдания – личное пространство, отдых друг от друга, раздельные бюджеты и отпуска, даже связи на стороне, ради укрепления связи, которой, на самом деле, нет. Все это потому, что мы оцениваем настоящее эмоциональным накалом, ощущениями, а они врут. Ощущения врут. Накал страстей может не иметь отношения к человеку, на которого мы эти страсти сбрасываем. Ощущения бесконтрольно приходят и уходят, мы пытаемся их удержать, вернуть, обновить, возродить. А потом говорим, что любовь ушла, хотя она и не приходила, что чувства угасли, хотя чувства и не разжигались. Мы все путаем, обзываем желание не быть одному любовью, обзываем знакомство дружбой, человека, с которым у нас ничего не может быть, и пропади он навсегда из нашей жизни, мы и не заметим «только другом». Мы не понимаем, что ближе друга никого не может быть, что дружба – это следующая ступень любви. И не имея, ни любви, ни дружбы, ни отношений, мы их выдумываем, называем их именами что-то совсем мелкое, ненужное. Словно мы подсмотрели у кого-то настоящего настоящую жизнь, и пытаемся ее копировать, как копируют ее дети в песочнице, продавая куличики на листики. Только точно так же, как нельзя есть куличики из песка, нельзя насытиться и подобными любовью, дружбой, отношениями. Точно так же, как ничего нельзя купить за листики в настоящем магазине.