Музы дождливого парка - страница 15

не знал. Сколькоеще его случайбудет считатьсяуникальными достойнымизучения? Одинмесяц, два... Адальше что? Чтоделать родителям,и без того всюжизнь перебивающимсяс копейки накопейку, сначалачтобы выраститьего, потом чтобыдать достойноеобразованиеи вот сейчас,чтобы поставитьна ноги?

— Чтоя должен сделать?— спросил Арсенийпосле недолгихраздумий.

— Дляначала вы должнызабрать книгу.

— Ту,с которой выне расставалисьпри жизни?

— Тусамую, — профессоркивнул. — И ведьпонимал, чтобрать ее с собойв больницу —большой риск,а по-другомуникак не мог.Слаб человек...

— Игде она сейчас?

— Усестры-хозяйки,вместе с остальнымимоими вещами.Надо толькокак-то тудапроникнуть.

— Онасвою каморкувсегда закрывает.— Арсений вспомнилдо краев наполненнуючувством собственнойзначимостисестру-хозяйку,которую побаивались,кажется, дажеврачи, и усомнилсяв успехе предприятия.— И времени вобрез, менязавтра выписывают.

—Погодитеотказываться,дружочек! —зачастил гость.— Неужели нельзячто-нибудьпридумать?!

— Яподумаю, — пообещалАрсений. — Толькотеперь мне быхотелось побытьодному. Еслине возражаете...

—Подумайте,очень вас прошу.И не буду ваммешать. — Гостьвстал со стула,сделал несколькошагов в сторонудвери и исчез,словно его ине было. А вдруги в самом делене было: может,это последствиячерепно-мозговойтравмы? Галлюцинации...

*****

— Этоне галлюцинации!— Селена, единственныйчеловек, которомуАрсений мограссказатьо странностяхсвоего нынешнегосуществования,протестующемотнула головой.

— Ачто тогда? —Арсений посмотрелна стул, на которомеще ночью сиделусопший ЭммануилЯковлевичМережко, а сейчаскак ни в чем небывало, забросивногу за ногу,восседалаСелена.

—ПризракМережко, я думаю.Зацепился онза эту своюкнигу и не хочетуходить. Такбывает, когдав этом миреостаются важныенерешенныедела.

—Значит,призрак? — Арсенийс сомнениемпокачал головой.

—Почтиуверена.

— Ая, стало быть,тот, кто видитпризраков?Может, не я одинего вижу? — спросилон с тайнойнадеждой вголосе. — Может,это не я особенный,а он нетипичныйпризрак?

— Тыже сам толькочто рассказывал,что медсестрас санитаркойего не замечали.Опять же, аурыэти... — Селеназадумчивозамолчала.

— Ктознает, что этоименно ауры?Вдруг это уменя послетравмы такиепобочные эффекты?

—Послетравмы. — Селенасогласно кивнула.— Ты в коме пробылдва месяца, незабывай, а многиепаранормальныеспособностираскрываютсяименно в такихэкстремальныхситуациях.

— Ичто же теперьделать? — Застеклом кружилисьредкие февральскиеснежинки, падалина голый асфальти тут же исчезалибез следа. Вотбы и эта его...особенностьисчезла.

— Унего, в самомделе, нет никакихродственников.Я узнавала. —Селена тожеподошла к окну,прижалась лбомк стеклу, замерла,всматриваясьво что-то, Арсениюневидимое.

— Укого?

— УМережко. У негоникого нет: нидетей, ни внуков,ни жены. Нетникого, ктостанет претендоватьна наследство.

— Ичто?

Онапоежилась,отвернуласьот окна, в упорпосмотрелана собеседника.

— Ато, что он всееще воленраспоряжатьсясвоим имуществом,— сказала врачтвердо. — Емунужно, чтобыего книга оказаласьв надежныхруках, а тебетребуютсяденьги нареабилитацию.Немалые деньги,Арсений.

— Этоты сейчас намекаешьна то, что я долженсогласиться?— Пальцамипарализованнойруки он пробежалсяпо изрядноотросшим послеоперации волосам.Пальцы ничегоне почувствовали.С таким же успехомон мог схватитьсяза раскаленныйутюг...

— Ненамекаю, а говорюоткрытым текстом.— Глаза Селенысияли ярко идерзко: одинсиним, второйзеленым. И ауратоже была напористогосине-зеленогооттенка. — Ясделала длятебя все, чтомогла, но моихсил не хватитна многое. Дальшеты должен боротьсясам. И это будетнелегкий путь.

—Сколькомне потребуетсявремени, чтобыполностьювосстановиться?— Арсений задавалэтот вопроссотни раз нетолько Селене,но и другимврачам, но ниразу не получилна него прямогоответа. Ответуже давно жилу него внутри,неутешительный,а временамии вовсе страшный,но только сейчаспарень нашелв себе силыпроизнести:— Полностьюя не восстановлюсьникогда, ведьтак?

— Еслине случитсячуда. — Он такнадеялся, чтоСелена соврет,но она не соврала.

—Чудесне бывает. —Арсений невеселоусмехнулся,баюкая своюпарализованнуюруку.— Небыть мне МистеромСовершенство.

—Чудесабывают, — сказалаСелена твердо.— Я это точнознаю. Надо толькоочень хотеть.

— Яхочу, честноеслово.

—Арсений,ты никогда невозьмешь первоеместо в армрестлинге,наверняка доконца жизнибудешь хроматьи потратишьуйму сил и временина то, чтобывернуть себенормальнуюдикцию и артикуляцию,но кто знает,какие перспективыоткрывает передтобой новыйдар!

— Мнене нужны такиеперспективы.— Он знал этонаверняка. Онбыл не из числатех сумасшедших,которые готовыдушу заложитьза какие-то тамсверхспособности.Обычный парень,усредненный,может, дажениже среднего,лузер без здоровыхамбиций и четкихперспектив.

—Пустьтебе не нужныперспективы,— в голосе СеленыАрсению почудиласьгоречь, — нотебе нужныденьги.

— Всетак, но эта чертовакнига у сестры-хозяйки,а меня выписываютчерез паручасов.

— Вотона. — Из непрозрачногополиэтиленовогопакета Селенадостала завернутуюв газету книгу,ту самую, из-закоторой нехотел уходитьв лучший мирЭммануил ЯковлевичМережко. — Этовсе, что я могудля тебя сделать.Дальше, и с живыми,и с мертвыми,тебе придетсяразбиратьсяуже самому.Удачи!

—Спасибо.— Он сунул книгув рюкзак и едваудержался отглупых и никомуне нужных слез,когда его щекикоснулись