Операция «Гадюка» - страница 352

— Считай, что тебя здесь не было, — сказала Мише Калерия. — Мы сами попытаемся что-нибудь придумать.

— Лера, — возразил дядя Миша, — ну что вы можете придумать? У вас нет ни сил, ни возможностей. Вы даже не сможете перехватить в Бологом Егора.

— А ты можешь?

— Я постараюсь еще одному человеку позвонить, — сказал дядя Миша. — Мы с ним рыбу ловили.

— Это достижение, — сказала Калерия, пока дядя Миша набирал еще один номер и снова ждал, заранее зная, что никто не возьмет трубку.

— Тогда, — сказала Лера после того, как дядя Миша прекратил свои бесплодные попытки, — подскажи нам, что делать. Есть задача: козел, капуста и волк…

— Есть задача, — повторил дядя Миша. — Известный нам человек, вернее всего, прибудет поездом на станцию Бологое в пять сорок. У нас нет вертолета, чтобы перекинуть туда Гарика и меня.

— И тебя?

— Не женщину же посылать, — невесело улыбнулся дядя Миша. — К тому же я пользуюсь правом ношения личного оружия. Так что в качестве ассистента я могу пригодиться Гарику. Кстати, у нас с ним уже есть некоторый опыт совместных действий.

— Спасибо, — сказала Калерия.

Мне тоже было приятно, что он будет со мной. Проверенный спутник.

— Давайте действовать, — сказал дядя Миша. — У меня есть еще одна резервная идея. Может быть, сработает.

— Поделишься?

— Тут нет никаких тайн, — сказал дядя Миша. — На Ленинградском вокзале у меня все знакомые. Сейчас тоже. Если повезет и кто-нибудь из них сейчас на дежурстве, я постараюсь по линии железнодорожной милиции связаться с Бологим.

— И что?

— Ничего особенного. Они будут знать, что в Бологом должен выйти наш сотрудник, Чехонин Георгий Артурович. Ему передадут послание — что товарищ Гагарин и сопровождающий его сотрудник прибудут в Бологое позже утром. И в случае, если лейтенант Чехонин знает, куда проследует дальше, он в записке или в устной форме доложит начальнику тамошнего отделения милиции, куда направляется, где встретит наших товарищей, а также всю дополнительную информацию. Если нуждается в средствах, пускай милиция выдаст ему на текущие расходы — я гарантирую компенсацию. Нормально?

— Тогда с богом, — сказала Калерия. — Не теряйте времени.

— А ты? — спросил Миша.

— Разумеется, я останусь в институте.

— Сейчас ночь! Твои домашние с ума сойдут.

— Не сойдут, — сказала Калерия. — Они у меня закаленные.

— Но зачем тебе оставаться здесь? — спросил дядя Миша.

— По простой причине. Может случиться так, что Егор позвонит сюда. Других телефонов он не знает. А потом, и вам может понадобиться связь… конфиденциальная связь.

— Я совершаю должностное преступление, — вдруг сказал дядя Миша.

— Но в то же время совершаешь благородный поступок во имя гуманизма.

— Красиво, — согласился дядя Миша.

Мы оставили Калерию в лаборатории.

В лаборатории есть кожаный диван небольшого размера, на нем можно в случае надобности прикорнуть.

Глава 15
Егор Чехонин

Вагон был неполон.

Егор прошел следом за агентами, но не близко к ним. Они устроились в пустом купе. А Егор — через тонкую стенку от них.

Полка была свободна. Он уселся поближе к проходу. Пока поезд стоял, ему было слышно, как разговаривают агенты.

Но они ничего особенного не сказали.

Лядов сказал, что отлично — можно растянуться на полке и поспать.

— Вам хочется спать? — удивился Майоранский.

— Свежий воздух, — сказал Лядов.

— А я, должен вам сказать, всегда ездил в мягком вагоне. Это удобнее, и чай разносят.

— Каждому свое, как говорили римляне, — сказал Лядов. — Мне и полки достаточно.

«Интересно, — подумал Егор, — как в шпионском фильме. Я — бравый лейтенант, преследую немецких шпионов, которые хотят раздобыть советского завода план».

Сознанию так хочется все разложить по привычным полочкам. А в этой системе ценностей шпион более обычное явление, чем какой-то иной мир без времени.

Пришла женщина неопределенного возраста с двумя мрачными молчаливыми детьми, которые тут же уткнулись в окно и стали смотреть на темный перрон.

— Интересно, где мои сейчас? — сказал Лядов.

— Кого вы имеете в виду? — спросил Майоранский.

— У меня жена была, дочка. Только жена дочку увезла. Не хотела жить в номерном поселке. Прошло четыре года и три месяца.

— Откуда такая точность?

— А я в Ленинграде на вокзале газету купил, — сказал Лядов. — С датой выхода.

После долгой паузы, в которой было слышно, как шуршит газетный лист, Майоранский произнес:

— Жаль, что шахмат не взяли. Сейчас бы блиц сыграли.

— У меня живот болит, — сказал Лядов. — У вас не болит?

— Нет… пока нет.

— Черт знает этого еврейчика, — сказал Лядов. — У меня есть подозрение, что вся эта вакцина — липа. Чтобы нас успокоить. А нам обратно не вернуться.

— Перестаньте хныкать и паниковать, — оборвал Лядова Майоранский. — Мы выполняем задание командования, которое лучше нас знает, что именно наше здоровье и самочувствие помогут выполнить задачу.

— Я не командование подозреваю, — ответил Лядов. — А доктора. Хотите газету посмотреть?

— Нет, — ответил Майоранский. — Зачем? Это все равно что марсианскую газету читать. Ни одной знакомой фамилии, ни одного знакомого дела или места. Они и Ленинград переименовали. Какой цинизм!