Миры Филипа Фармера. Том 18. Одиссея Грина. Долгая - страница 37

Кошка замурлыкала и грациозно двинулась вперед.

— Возможно, ты можешь мне пригодиться, — сказал Грин и посадил кошку на плечо, где она устроилась, урча от удовольствия.

— Не знаю, что ты во мне нашла, — тихо поведал Грин кошке. — Я ужасно выгляжу, покрыт пылью, с красными глазами, весь в ссадинах и совершенно загнан. Впрочем, ты тоже не так уж восхитительна — что ты дышишь прямо мне в лицо пивным перегаром? Но ты все равно мне очень нравишься, Как — там — тебя зовут. А действительно, как тебя зовут? Я буду звать тебя Госпожа Удача. В конце концов, я обнаружил, что жрица умерла, именно в тот момент, когда ты об меня потерлась. Если бы она не умерла, она бы переполошила каннибалов. Очевидно, ты, ее удача, перешла ко мне. Так что теперь твое имя — Госпожа Удача. Давай поднимемся обратно на холм и посмотрим, что случилось с остальными моими друзьями.

Он нашел Арму сидящей у входа в пещеру. Она прижимала Пакси к себе, пытаясь ее успокоить. Еще девять человек тоже были здесь: Гризкветр, Суни, Миран, Инзах, три женщины и две маленькие девочки. Остальные, лежали сейчас в комнате с алтарем, либо потеряв сознание, либо умерев. Все беглецы были уставшими, грязными, с красными, воспаленными глазами. Некоторые чувствовали себя так плохо, что, выбравшись наружу, попадали без сознания.

— Видите? — сказал Грин. — Как бы там ни было, но сейчас мы должны выспаться. Мы пойдем обратно в первую комнату и побудем там...

Но все единодушно запротестовали, утверждая, что ничто не заставит их и близко подойти к этой ужасной комнате, логову дьяволов. Грин оказался в меньшинстве. Он подумал, что он-то точно знает, что произошло, но просто не сможет ничего объяснить этим людям. И к тому же теперь они наверняка испытывали к нему смутное недоверие.

Тогда Алан решил придумать соответствующее действительности объяснение.

— Ясно, что Ага вызвала гнев демонов, ударив по стене за алтарем, — сказал он. — Я пытался предостеречь ее, чтобы она этого не делала. Вы все это слышали. Эти демоны больше не станут беспокоить нас, потому что теперь мы находимся под защитой кошки, тотема каннибалов. Природа этих существ такова, что, когда они выплеснут свою ярость и возьмут несколько жертв, они надолго делаются безвредными и малоподвижными. Им требуется время, чтобы восстановить силы, а до этого они не могут причинять вред людям.

Беглецы проглотили это объяснение так легко, словно всю жизнь именно так и думали.

— Если ты поведешь нас, — сказали они, — то мы вернемся. Мы доверяем свои жизни тебе.

Прежде чем войти в пещеру, Грин остановился и осмотрелся. С поляны, находившейся почти на самой вершине холма, он мог видеть почти весь остров, кроме нескольких участков, которые заслоняли холмы пониже. Остров перестал двигаться и обосновался посреди степи. Сейчас для неосведомленного глаза он выглядел просто нагромождением земли, камней и растительности, почему-то возвышающимся посреди моря трав. Таким он и останется до сумерек, а потом снова возобновит свое движение на восток со скоростью пять миль в час. Однажды остров достигнет какой-то определенной точки, развернется и начнет ночное странствие на запад, сновать туда и обратно тысячелетия напролет. Каким было предназначение этого сооружения, и кто его построил? В любом случае им и в страшном сне не привиделось бы, что их творение станет передвижной крепостью племени каннибалов.

Они не могли предвидеть, для чего будут использоваться их уборочные машины. Им и в голову не пришло бы, что тысячелетия спустя люди забудут о предназначении этих устройств, будут использовать их в своих религиозных ритуалах и приносить им жертвы.

Грин привел беглецов в комнату, предшествующую той, где произошел взрыв. Они легли на твердый пол и тут же заснули. Но сам он чувствовал, что необходимо что-то сделать и что сделать это способен лишь он.

ГЛАВА 20

Хотя Грину до тошноты не хотелось возвращаться в комнату с алтарем, он все — таки заставил себя это сделать. В воздухе висел запах смерти, но все же не настолько отталкивающий, как того боялся Грин. Пыль милосердно укрыла тела серым покрывалом, и они выглядели словно изваяния. Часть погибших не получили ожогов, но они умерли от того, что вдохнули первую, обжигающую легкие волну воздуха. Все же зрелище, наводящее на мысли о мире и древнем искусстве, нарушалось исходившим от Аги сильным запахом сгоревшей плоти. Госпожа Удача зашипела и выгнула спину дугой. На мгновение Грину показалось, что сейчас кошка соскочит с его плеча и убежит прочь.

— Ну-ну, успокойся, — сказал Грин, подумав, что она должна была довольно часто чуять этот запах. Вероятно, такой бурный отклик был вызван предшествовавшими событиями; должно быть, они чем-то сильно взволновали кошку. Раз кошки были священными животными, они наверняка должны были играть важную роль в обрядах жертвоприношения.

К стене за алтарем Грин приблизился осторожно, хотя и не думал, что сейчас она таит в себе опасность. Сам алтарь не был поврежден. Удивившись этому, Грин потрогал алтарь и обнаружил, что он был сделан из обожженной глины, твердой, как камень. Сиденье и металлический прут остались где и были, надежно закрепленными большими гвоздями, взятыми, как предположил Грин, с какого-нибудь разбившегося корабля.

Жертвы, которых дикари привязывали к креслу, должны были сидеть лицом к публике и, соответственно, спиной к стене. Соответственно, когда прут опускался, замыкая контакт между стеной и жертвой, разряд сжигал только голову несчастного. Свидетельством этому служил тот факт, что вокруг алтаря были свалены одни лишь черепа. Обуглившуюся голову отделяли, а тело утаскивали наружу, где употребляли тем или иным образом.