Америkа (с примечаниями редактора) - страница 157
Для чего я приехал сюда?! - в круг всех этих честных контрабандистов?..
Конец третьей части
Финальный ролик, эндинг (ED)
Присутствие при этом событии <открытии 24.01.1848 Джеймсом Маршаллом калифорнийского золота на Американской речке> Джона Саттера наводит на мысль о возможности совсем другого витка истории. Именно Саттер купил у русских форт Росс - отлично оснащенную по тем временам крепость на берегу Тихого океана к северу от Сан-Франциско. Русские добывали мех морской выдры, который высоко ценился среди китайских мандаринов. Когда всю выдру в округе истребили, незачем стало держать гарнизон в такой дали от России. Пианино и наряды комендантской жены отправили на родину, а пушки, припасы и строения купил Саттер. Это произошло в 1841 году.
Если бы: а) морской выдры оказалось больше, или б) Саттер не захотел или не смог купить форт Росс, или в) Маршалл прошел по Американской реке на семь лет раньше - во всех этих случаях русские остались бы в Калифорнии...
Самым романтическим и привлекательным городом мира стал бы не Сан-Франциско, а Петропавловск. В Лос-Анджелесе было бы сорок сороков церквей. Правительство перебралось бы поближе к золоту, а Кремль украшал бы Сан-Диего. Ильич бы скрывался в Орегоне и, прибыв с тезисами по Тихоокеанской дороге, ударил по почтам и телеграфам Сакраменто. Мексику присоединили бы на правах союзной республики. В Долине Смерти расположился бы со своими лагерями чекист Френкель. Солженицына выдворили бы на Кубу. А мы эмигрировали бы из Сиэттла на Рижское взморье.
П.Вайль, А.Генис "Американа"
Симеон Юлианов, "Праща для Давида". - Санкт-Петербург, изд-во "Аргус", 1984.
... и сейчас лента буквопечатающего телеграфического аппарата правительственной связи вползала в его руки, будто раскаленная, режущая занозистым краем до мяса, металлическая стружка из-под резца:
"Why on earth have you done it, Abe? - Зачем вы это натворили, Эйб?"
Хороший вопрос... Честный ответ состоял в том, что он, президент Соединенных Штатов и Верховный главнокомандующий военного времени, впервые услыхал о безумной авантюре адмирала Гудвина лишь на исходе нынешней ночи, одновременно, надо полагать, с пребывающим сейчас на том конце провода президентом Русско-Американской Компании Сергеем Селиверстовым. Ну и - может ли в таком признаться глава Великой державы, как полагаете?
"Это была трагическая ошибка, Серхио. Примите глубочайшие наши извинения и соболезнования. Дружественный огонь, пропади он пропадом! - Friendly fire, let it go hang! "
Диалог шел, разумеется, по-английски: для Селиверстова английский был четвертым из его языков, а Честный Эйб*
------------------------------
*Прозвище шестнадцатого президента США Авраама Линкольна (прим. ред.).
-------------------------------
никаких наречий, кроме родного, не знал и знать не собирался - а серьезность момента совершенно не располагала к облачению в дипломатическо-протокольные вериги Старого Света: никаких переводчиков, одни телеграфисты.
"Вы ни с того ни с сего убили три с половиной сотни наших, Эйб. И я не смогу проглотить такое блюдо, не подавившись - даже с подливкой из этих ваших "извинений" и "дружественного огня". Как выразились бы у вас в стране: "Мои избиратели такого не поймут" - уж извини".
Да уж...
"Серхио, война не нужна ни вам, ни нам".
"Согласен, Эйб. Но с поправкой - от ваших же Отцов-основателей: "Выбирая между войной и безропотным подчинением кому бы то ни было, мы всегда выберем войну"".
Президент, обернувшись, бросил мимолетный взгляд на толпящихся оплечь советников; советов от них сейчас было - как от козла молока.
"Ты что-нибудь можешь предложить нам, Серхио?"
"Могу. По данным нашей разведслужбы, рейд Гудвина не был согласован с Центральным командованием. Это действительно так?"
Решать надо было мгновенно; спустить же шкуру с ротозея-Пинкертона еще успеется.
"Скорее нет, чем да".
"Тогда есть вариант. Вы обвиняете Гудвина в государственной измене и вешаете его на рее "Резольюшена". Публично и в течение ближайших часов. На фоне официального правительственного заявления об уважении нейтралитета Техаса. Тогда я берусь протащить через Конференцию вашу байку о "дружественном огне" и утихомирить "ястребов" в нашем Нэйви, рвущихся немедля ввязаться в вашу Гражданскую войну на стороне Ричмонда. Хотя это будет очень нелегко".
На секунду президента посетила подлая мыслишка - "Как славно было бы, если б Гудвин погиб во время своего дурацкого прорыва..." А ведь никаких иных вариантов, похоже, и вправду не просматривается... "Мои избиратели такого не поймут", да; а - армия?..
"Это и есть ваше "калифорнийское предложение", Серхио - то, от которого "невозможно отказаться"? Сожалею, но я не могу его принять. Приказ можно отдавать, лишь если ты уверен, что его станут выполнять - if you know what I mean".
Лента замерла на добрых пять минут (похоже, Серхио консультировался со своими Негоциантами - или как у них там, на Диком Западе, принимают решения о войне и мире) и затем неумолимо поползла вперед:
"Это - последнее ваше слово, ваше превосходительство?"
"Да. Но мир лучше войны, подумайте об этом, пожалуйста, ваше высокостепенство".
"Разве я говорил о войне? Однако адмиралы могут ведь предпринимать авантюры - во славу Родины и в обход Центрального командования - не только в вашей стране. Прощайте, ваше превосходительство".
Вот и всё... Телеграфист подал знак, что на том конце провода больше никого.
- Есть у нас возможность установить связь с этим чертовым Гудвином и его чертовой эскадрой? - спросил он в пространство.