Артуш и Заур - страница 62
— Знакомься — Мамука. Полицейский. Он повезет нас до границы.
Заур протянул руку и пожал мягкую, потную ладонь водителя. Кудрявый, загорелый, широкоплечий Мамука, скорее походил на англоязычного менеджера иностранной нефтяной компании, работающей в Грузии, чем на полицейского. Затем Давид представил Заура.
— Заур Джалилов — известный в Азербайджане НПО-шник. Впервые едет в Армению.
Заур пробормотал невнятно «Давид, не преувеличивай. Какой я известный?», но кажется, ни Мамука, ни Давид его не услышали. Мамука завел машину и, выехав за пределы вокзала, спросил:
— Едете в Армению… Волнуетесь, наверно?
Услышав, этот дурацкий вопрос во второй раз за последние пять минут, Заур пожал плечами:
— Естественно волнуюсь. Но больше из-за того, что ждет меня, когда вернусь домой. А так, я уверен, что в Армении меня не ожидает никаких сюрпризов. КГБ-шники не дадут и волосу упасть с моей головы. Это говорят все, кто там уже побывал.
— А если бы не было охраны, думаешь, тебе там угрожает реальная опасность? — поинтересовался Мамука.
— Может быть, а может, и нет. Точно сказать не могу.
— Хочешь сказать, проблемы у тебя в Баку будут? — спросил Давид.
— Это неизбежно. Нападки случаются почти с каждым, кто ездил в Ереван.
Давид, развернулся в кресле:
— Почему? Что здесь такого?
Уставшему с дороги Зауру, не хотелось влезать в эту тему, поэтому он бросил коротко:
— Откуда мне знать?
Давид, уловив его настроение, обратился к Мамуке:
— Заур голоден. Мы тоже. Ты знаешь в Марнеули какое-нибудь нормальное местечко?
Непохожий по комплекции на любителя поесть-попить Мамука, резко оживился при этом вопросе:
— Конечно. Я знаю отличный ресторан, причем хозяин — азербайджанец.
Заур прислонил голову к стеклу, закрыл глаза и еле слышно проговорил:
— Учтите, что голод — не соглашение о перемирии и не может длиться вечно. Если умру, отвечать вам, — и уснул.
Через час, когда машина затряслась на кривых-косых дорогах азербайджанского села, Заур отрыл глаза, и начал смотреть по сторонам, пытаясь понять, где он находится.
Увидев, что его попутчик проснулся, Давид сказал зевая:
— Приехали.
Посреди покрытого зеленью, великолепного, свежего, огромного сада стоял двухэтажный ресторан. Маленький, полноватый, с пышными усами владелец ресторана по имени Рухулла, обнялся-поцеловался с Мамукой и посадил гостей за круглый стол, находившийся посреди двора, в тени виноградника. После того, как Рухулла приняв заказ, исчез внутри ресторана, Мамука тихо сказал:
— Странный он. Повар — армянин, одна официантка — чеченка, другая — азербайджанка. Но сам такие кебабы готовит!
Заур умылся прохладной водой, лившейся из трубы под виноградником, и размял кости парой гимнастических упражнений. Давид, поглядев на него, громко произнес:
— Все равно, никто кроме азербайджанцев не умеет готовить кебаб!
Заур в ответ на комплимент ограничился кивком и улыбкой.
Через пятнадцать минут стол ломился от напитков, салатов, закусок и горячих блюд, вино лилось как вода. Мамука каждый раз приглашал Рухуллу присоединиться к пиршеству, но хозяин ресторана, кладя руку на грудь, отвергал предложение и исчезал со словами «у меня полно дел». Заур подумал о том, какие еще могут быть у Рухуллы «дела», если кроме них в ресторане никого нет, но не сказал об этом сотрапезникам, так как не очень хотел, чтоб тот к ним присоединялся.
Через час все трое уже прилично захмелели. У Заура начали болеть лицевые мышцы от насильственной улыбки, которой он реагировал на бессмысленные грузинские анекдоты Мамуки. Давид отошел в туалет, вернувшись минут через пять, сел положив руку на плечо Заура, и наклонился к его уху.
— Азербайджанцы в этой стране живут в кайф.
Заур, не особо вдаваясь в смысл его слов, кивнул:
— Ну и хорошо.
Давид поняв, что не смог вызвать сказанным надлежащий случаю интерес, решил перейти к более веским аргументам:
— Идем со мной, сам увидишь.
Мамука сосредоточенно кушал. Заур поднялся и покорно пошел за Давидом.
— Слушай, твой друг-полицейский не слишком пьян? Управлять машиной сможет?
— Не дай бог ему услышать твои слова, — Когда он пьян, водит еще лучше. Будь в нем уверен.
Они вышли во внутренний дворик, располагавшийся за рестораном. За кирпичным забором длиной в метров десять и в четыре шириной, был разбит садик. Пройдя через железную калитку за Давидом, Заур сразу понял, что имел в виду грузинский журналист. Поднимающиеся до колена кусты конопли, судя по всему, были как альтернативным источником дохода владельца ресторана, так и источником развлечения. Причем эти «источники», росли под ногами, в буквальном смысле.
Заур спросил:
— Твой друг из полиции об этом знает?
— Вообще-то можешь звать его Мамука.
— Пускай Мамука. Он что-нибудь об этом знает?
Давид пожал плечами.
— Конечно. Он и сам не прочь покурить. Сорвем пару стебельков?
— Ну сорвем, и что?
— Как что? В Ереване скучать не будем.
Заур от ужаса вытаращил глаза, алкоголь испарился мгновенно.
— Ты что сума сошел? Хочешь провезти травку в Армению?
— Подумаешь! Ну что ты так волнуешься…
Заур попытался привести новый аргумент:
— Так ведь она свежая, мокрая. Как ты собираешься ее сушить?
— Ничего я найду способ, — сказал уверенно Давид, и сорвал два больших стебля.
Листья конопли, словно расстроившись из-за расставания с родным кустом, поникли, и стали увядать на глазах. Посмотрев по сторонам и убедившись, что никто не идет, Заур нагнулся к самому уху Давида и прошептал:
