Артуш и Заур - страница 7
Свернув на одну из узких улочек, он спросил у первого попавшегося парня о кафе «Гордый грузин». Как и предсказывал Шота, Зауру удалось с первой попытки выяснить, что если пройти по улице метров пятьдесят и свернуть направо, можно оказаться прямо перед кафе. Поблагодарив парня, он продолжил путь, посматривая на витрины с сувенирами, расположенные по обеим сторонам улицы. Вовремя свернув направо, Заур увидел кафе и вошел внутрь. Ретроспективные фотографии, украшавшие стены пустого заведения, создавали атмосферу веселого Тифлиса 60-х годов. Заур удивился — в отличие от традиционных грузинских кафе, здесь не были вывешены грузинские князья аля Пиросмани, существенно деформированные лица которых свидетельствовали о значительном воздействии спиртного на момент их увековечивания. Причем при виде подобных произведений, закрадывалось подозрение, что вино пили не только натурщики, но и авторы картин. Разглядывая фотографии, Заур подумал, что они не совсем соответствуют названию кафе. Грузины на них были просто веселые. Его размышления были прерваны возникновением девушки с нехарактерной для грузинок большой колыхающейся грудью.
— Мобрдзандит, батоно.
— Простите, я не знаю грузинский, — сказал по-русски Заур со смущенным выражением лица. — Это кафе «Гордый грузин»?
— Да.
— Я должен встретиться здесь с другом.
— Пожалуйста, садитесь где хотите, — произнесла девушка, пожав плечами.
Заур выбрал круглый столик на двоих в полутемном уголке кафе. Солнечные лучи, кажется, совсем не проникали на эту улицу Старого города. Меланхолическая атмосфера вызывала все большую апатию у чувствующего нарастающую усталость Заура. Он лениво снял куртку, повесил на вешалке и встретился с вопросительным взглядом официантки.
— Кофе. И пепельницу, пожалуйста.
Девушка с заметным равнодушием произнесла «сейчас» и отошла. Заур посмотрел на часы. Шота должен был появиться с минуты на минуту. Хотелось скинуть обувь, но Заур не был уверен, что носки сохранили свежесть. Закурил, задумался о конференции, которая должна была начаться вечером. Ничего нового и значительного не предвиделось, но он знал, что следует проявлять осторожность. Знал, что все сказанное здесь моментально будет передано в Баку корреспондентками газет «Муасир Мусават» и «Великий Азербайджан». Над КЦМИ сгущались темные тучи. Если и тут он будет говорить лишнее, не обуздает свое миролюбие, то ура-патриоты в Баку поднимут шумиху, станут атаковать Акифа Таги и его организацию километровыми статьями. Заур припомнил Диляру из «Великого Азербайджана» и Севду из «Муасир Мусават». Представив последнюю, невольно улыбнулся: «Господи, что может быть естественнее девственности столь отвратительного, уродливого создания? И зачем ей эта зацикленность на разговорах о сохранении чести? О каком предложении может идти речь там, где нет спроса? Знает ли она сама, насколько уродлива?».
Девушка, передав заказ на кухню, вернулась за стойку и перелистывая глянцевый грузинский журнал, попеременно бросала косые взгляды на странного молодого человека, который развалившись на стуле и пуская дым изо рта и ноздрей одновременно, глупо улыбался глядя в потолок. На пороге кафе появился высокий, длинноволосый Шота. Увидев старого друга, Заур вскочил и подошел к нему большими шагами. Они крепко обнялись. Каждый раз, когда он видел Шоту, казалось, что тот вырос и стал еще выше. Шота, набрав в легкие воздух, закричал:
— Почему не предупредил, биджо?! Я бы встретил тебя на вокзале!
— Да зачем? Увиделись ведь… К тому же ты знал, что я сегодня приезжаю поездом. Так что не надо мне лапшу вешать…
— Карги ра! Не стыди меня.
Заур не отступал:
— Вы все спите допоздна. Вообще, грузины большие лентяи. Если бы не борчалинские азербайджанцы, вы умерли бы с голоду еще в 90-х.
Не успела гордая грузинка испепелить гневным взглядом Заура, как незнакомый ей высокий соотечественник ввел ее в состояние тихого бешенства, потому что вместо должного ответа этому наглому азербайджанцу он согласился с ним:
— Дай Бог им здоровья. Картошка, лук, овощи и фрукты — все это благодаря вашим. А мы целые сутки только и делаем, что пьем. Давай сядем, Заур.
Идя к столу Шота обернулся и что-то сказал девушке по-грузински. Официантка не меняя выражения лица, величественно отвернулась и последовала на кухню.
— Что ты ей сказал? — спросил Заур.
— Сказал, что хотел бы выпить хорошего кофе из рук прекрасной девушки. Да-а-а, мой друг, пора уже учить наш язык! Сто раз за год приезжаешь, — Шота повесил куртку на спинку стула, пригладил волосы, подмигнул и продолжил, — ты уже все тут облазил, даже до Абхазии добрался.
Заур улыбнулся и закурил.
— Абхазия… Самое нелепое место на земле, ей-богу. Не знаю, почему бы не дать им независимость.
Стол затрясся от громогласного смеха Шоты.
— В таком случае и вы должны дать независимость карабахским армянам!
Заур сделал серьезное лицо:
— Дорогой, вот тут ты допускаешь ошибку. Ведь нагорно-карабахский конфликт для вас в некотором смысле является доходным местом. Ты в этом не должен быть заинтересован. А вот и наш кофе.
С неприличествующим грузинскому гостеприимству пренебрежением девушка поставила чашки на стол и вернулась за стойку, даже не взглянув на посетителей. Заур покачал головой:
— Можно подумать мы изнасиловать ее хотели. Ну и ну…
Отпив глоток Шота полушутливо — полусерьезно спросил:
— Не уходи от темы. Почему это карабахский конфликт для нас доходное место?
