Клетка семейного очага - страница 20
– Ну, ты, Аришка, даешь! Сколько мужиков тебе в любви клялись, вспомни! И каких! Один только Буклеев чего стоит с его нефтью. Ты хоть одного к себе ближе чем на пять шагов подпустила? Ты же такая правильная жена всю жизнь была, ни-ни вне брака. Сколько раз тебя пытались в койку уложить? Игорьку твоему, единственному на весь город, наверное, спокойно спится, настолько ты верная, до тошноты. У меня рядом с тобой комплекс неполноценности развился, прости господи себя ощущаю из-за своего единственного в жизни похода налево. И ты мне сейчас говоришь, что готова уйти к какому-то мужику, которого видела два раза в жизни?!
– Была готова. Еще вчера.
– Ну и дура. Знаю я кое-что про Зотова. Он баб как использованные презервативы кидает. Прости за правду жизни. Все, кто с ним спал, говорят, что он наутро даже имен не спрашивает. Сует в лифчик доллары и на дверь рукой. И никаких «поцеловать» на прощание! Знаешь, как его на заводе называют? Зомби. Кто жену его видел, говорят, бабища, без слез не взглянешь. Когда он с ней рядом, словно скукоживается, это я уже от Колькиного братца слышала, его выражение, не я придумала. А он живет с ней всю жизнь. Вот и думай. Когда меня с ним знакомили, я даже не поняла, он заметил меня или просто так к ручке приложился? Губы ледяные, глаза как стекляшки. Зомби, точно. И что ты там почувствовать смогла?
Арина молчала. Она точно знала, что все, что говорит Ленка, не про Зотова. Вернее, может, и про него и каких-то других женщин, но не про него и Арину. «У него глаза голубые, а в полумраке серые. И нос сломан. И губа нижняя, как у ребенка обиженного, оттопырена», – вдруг вспомнила она. Сердце ухнуло вниз и тут же стало жарко. «Господи, помоги ему!» – прошептала Арина.
Ленка посмотрела на Арину, и у нее вдруг защипало в носу. Сама не зная, что за странное чувство ею овладело, она вздохнула и прошептала вслед за ней: «Господи, помоги им обоим!»
Глава 18
Она сидела возле кровати мужа и смотрела, как на его виске пульсирует жилка. Прошли первые сутки после покушения, и Татьяна, скорее с удивлением, чем с радостью, вдруг поняла, что вот теперь-то он не умрет. Дыхание стало ровным, заострившийся было кончик носа порозовел и округлился. Татьяна поймала себя на мысли, что это пустое сидение перед постелью больного ее раздражает. Смысла находиться рядом с мужем она не видела: и кроме нее все вокруг него скакали. И врачи, и медсестры. Роговцев, знавший главврача, устроил все наилучшим образом. «Черт, и не уйдешь! Не так поймут!» – Татьяна раздражалась все сильнее.
Ее муж никогда не болел. То есть пробирала его иногда простуда как всех нормальных людей. Но Зотов даже не брал больничный, обходясь пачкой таблеток и теплым свитером. Бесхлопотным в этом отношении был ее муж. А теперь она вынуждена здесь сидеть на жестком стуле, гробя свое здоровье.
В свое время Татьяна, познакомившись с Зотовым, интуитивно поняла, что именно этот мужчина даст ей в этой жизни все, что она захочет. И не прогадала. Заставив себя поверить, что влюблена, она добилась того, что Зотов на ней женился.
Денег, конечно, хотелось больше, но Татьяна, реально посмотрев вокруг, сама опускала себя с небес на землю: много денег, много проблем. Она не живет в серости, как жила ее мать, но и шубку, как у жены губернатора, позволить себе не может. Так уж получилось.
В дверь палаты тихо постучали.
– Входите, – Татьяна с удивлением обернулась: к Зотову никого не пускали. В палату бочком протиснулась ее мать.
– Танюша, я договорилась подежурить вместо тебя. Поезжай домой, отдохни.
– Не нужно около него дежурить, мама!
– А что же ты сидишь?
– Глупее ничего не смогла спросить? – все свое раздражение Татьяна выплеснула на мать. – Я должна быть около него, черт бы его побрал. Господи, как я устала!
Татьяна встала со стула и потянулась. «Нужно телевизор в палату принести, время быстрее пройдет!» – решила она.
– Пойдем в коридор, здесь совсем дышать нечем, – Татьяна толкнула дверь палаты.
Раиса Сергеевна поспешила за ней.
– Как там Петенька? Ты денег ему сегодня дала, когда он в институт пошел?
– Он дома не ночевал. А телефон отключен. Может, ты сейчас его сама наберешь? Мальчик переживает, наверное, за отца.
– Брось, мама! Петька уже давно, как он говорит, «забил на папашку». Лешка сам виноват: сколько раз к нему Петя за помощью обращался, и где она, помощь? С девушкой поехать на море собирался, помог ему Зотов? У меня нет таких денег, а он не дал, пожмотился. Для единственного сына. А машина? Что, не мог иномарку купить?
– Но у других никакой машины нет.
– Мой сын не «другой»! И вообще, мама. Я не знаю, что дальше делать! Лешка, похоже, надолго здесь залег. А мы в Испанию собирались! Пропала поездка!
– О чем ты, Таня, у тебя мужа чуть не убили!
– Не убили же, – Татьяна сказала это таким тоном, что мать вздрогнула.
– Таня, тебе его совсем не жалко?
– Мне себя жалко. Что я с ним, калекой, делать буду?
– Почему калекой? Он выздоровеет.
– Это еще вилами на воде писано. И неизвестно, сможет ли он на работу выйти. Дура я была. У нас ведь денег особых на счетах нет! Так, мелочь. Нужно было откладывать на черный день. Но кто ж знал! У Лешки, конечно, хороший пакет акций, но это не живые деньги. Он и раньше все в производство вкладывал! Ладно, подворовывал бы! Ан нет, честный, мать его! – Татьяна уже совсем разозлилась. Злость появилась от бессилия. Рушилась спокойная, сытая жизнь. А она ничего не могла поделать. Кто-то распорядился по-своему, не думая о ней. Кто-то, кому Зотов мешал.
«А кому же он все-таки перешел дорогу?» – впервые задалась она вопросом. Вдруг до нее окончательно дошло, что мужа действительно хотели убрать. Навсегда! Просто ему повезло. «Нужно поговорить с Роговцевым. Будет же расследование. Вот черт! Следователь!» – Татьяна увидела идущего к ним по коридору Беркутова.
