Том 3. Поэмы 1905-1922 - страница 45
Ха облака скрывало летчика
От взгляда войск и Ра свинца,
И Вэ стрижей и летчиков, Го поля.
И Ка людей – ломовики и битюги,
С могучей шеей черных лебедей,
Мохнатою ногой ступая грузно,
(Как Вэ волнуются их гривы)
– Все масти вороной – Ла ночи!
Везут орудий По и Пу
Громить Мо и Ка покоя
Противника за Ха из проволок
И лат из проволочных оград,
Где смерти Пи
Летело с визгом поросенка
Летевшего ядра.
И красный сой кусков огня –
Го люда.
Словарь звездного языка
(общего всей звезде, населенной людьми)
Вэ – движение точки по кругу около другой неподвижной.
Пэ – прямое движение точки, прочь от неподвижной, движение по прямой черте. Отсюда тела, полные пещер, рост объема, занятого телом в трехмерном мире: пух, порох, пушка. Пара двух точек, разделенная растущим пространством.
Эль – переход количества высоты, совпадающей с осью движения, в измерение ширины, поперечной пути движения. Ось движения пересечена ею под прямым углом (лист, лодка, лапа).
Го – высшая точка поперечного пути движения, колебания (измерения): голова, гора, гребень, го-сударь.
Эм – деление объема на малые части (мука, молоть).
Эс – пути движений, имеющие общую начальную и неподвижную точку (сой, солнце, сад, село).
Ха – черта, преграда между неподвижной точкой и другой, движущейся к ней.
Че – пустое тело, заменяющее оболочку объему другого тела. Обход дугою во время прямого пути некоторой неподвижной точки на пути.
Ка – взаимное сближение двух точек до неподвижного предела, остановки многих точек у одной неподвижной. Звезда движений, обратная Эс.
Ша – слияние поверхностей, наибольшая площадь в наименьших границах одного.
Дэ – удаление части от целого, уход части от целого к другому целому (дар, даль).
Зэ – пара взаимно подобных точечных множеств, разделенная расстоянием.
Эн – исчезновение из пределов данной области направления, где нет движения.
Тэ – отрицательный путь, вызванный тенью неподвижной точки.
1920
Азы из узы
Единая книга
Я видел, что черные Веды,
Коран и Евангелие,
И в шелковых досках
Книги монголов
Из праха степей,
Из кизяка благовонного,
Как это делают
Калмычки зарей,
Сложили костер
И сами легли на него –
Белые вдовы в облако дыма скрывались,
Чтобы ускорить приход
Книги единой,
Чьи страницы – большие моря,
Что трепещут крылами бабочки синей,
А шелковинка-закладка,
Где остановился взором читатель,–
Реки великие синим потоком:
Волга, где Разина ночью поют,
Желтый Нил, где молятся солнцу,
Янцекиянг, где жижа густая людей,
И ты, Миссисипи, где янки
Носят штанами звездное небо,
В звездное небо окутали ноги,
И Ганг, где темные люди – деревья ума,
И Дунай, где в белом белые люди
В белых рубахах стоят над водой,
И Замбези, где люди черней сапога,
И бурная Обь, где бога секут
И ставят в угол глазами
Во время еды чего-нибудь жирного,
И Темза, где серая скука.
Род человечества – книги читатель,
А на обложке – надпись творца,
Имя мое – письмена голубые.
Да, ты небрежно читаешь.–
Больше внимания!
Слишком рассеян и смотришь лентяем,–
Точно уроки закона божия.
Эти горные цепи и большие моря,
Эту единую книгу
Скоро ты, скоро прочтешь!
В этих страницах прыгает кит
И орел, огибая страницу угла,
Садится на волны морские, груди морей,
Чтоб отдохнуть на постели орлана.
Я, волосатый реками…
Смотрите! Дунай течет у меня по плечам
И – вихорь своевольный – порогами синеет Днепр.
Это Волга упала мне на руки,
И гребень в руке – забором гор
Чешет волосы.
А этот волос длинный –
Беру его пальцами –
Амур, где японка молится небу,
Руки сложив во время грозы.
Азия
Всегда рабыня, но с родиной царей на смуглой груди,
Ты поворачиваешь страницы книги той,
Чей почерк – росчерки пера морей.
Чернилами служили люди,
Расстрел царя был знаком восклицанья,
Победа войск служила запятой,
А толпы – многоточия,
Чье бешенство не робко,–
Народный гнев воочью,
И трещины столетий – скобкой.
И с государственной печатью
Взамен серьги у уха,
То девушка с мечом –
Противишься зачатью,
То повитуха мятежей – старуха.
Всегда богиня прорицанья,
Читаешь желтизну страниц,
Не замечая в войске убыли,
Престолы здесь бросаешь ниц
Скучающей красавицы носком.
Здесь древний подымаешь рубль
Из городов, засыпанных песком.
А здесь глазами нег и тайн
И дикой нежности восточной
Блистает Гурриет-эль-Айн,
Костром окончив возраст непорочный.
У горных ласточек здесь гнезда отнимают пашни,
Там кладбища чумные – башни,
Здесь пепел девушек
Несут небес старшинам,
Доверив прах пустым кувшинам.
Здесь сын царя прославил нищету
И робок опустить на муравья пяту,
И ходит нищий в лопани.
Здесь мудрецы живьем закопаны,
Не изменивши старой книге,
А здесь былых столетий миги,
Чтоб кушал лев добычу
Над письменами войн обычаю.
Там царь и с ним в руках младенец,
Кого войска в песках уснули,