Сборник стихов (электронное собрание сочинений) - страница 76
Жить, как прежде, больше не могу я,
Я брожу, как охладелый труп,
Я томлюсь по ласке поцелуя,
Поцелуя милых женских губ.
М. М. М [аркс]
Я песни слагаю во славу твою
Затем, что тебя я безумно люблю,
Затем, что меня ты не любишь,
Я вечно страдаю и вечно грущу,
Но, друг мой прекрасный, тебе прошу
За то, что меня ты погубишь.
Так раненный в сердце шипом соловей
О розе-убийце поет все нежней
И плачет в тоске безнадежной,
А роза, склонясь меж зеленой листвы,
Смеется над скорбью его, как и ты,
О друг мой, прекрасный и нежный.
Во мраке безрадостном ночи...
Во мраке безрадостном ночи,
Во мраке безрадостном ночи
Душевной больной пустоты,
Мне светят лишь дивные очи
Ее неземной красоты.
За эти волшебные очи
Я с радостью, верь, отдаю
Мое наболевшее сердце,
Усталую душу мою.
За эти волшебные очи
Я смело в могилу сойду,
И первое, лучшее счастье
В могиле сырой я найду.
А очи, волшебные очи,
Так грустно глядят на меня,
Исполнены тайной печали,
Исполнены силой огня.
Напрасно родятся мечтанья,
Напрасно волнуется кровь:
Могу я внушить состраданье,
Внушить не могу я любовь.
Летит равнодушное время
И быстро уносится в даль,
А в сердце холодное бремя
И душу сжигает печаль.
Я вечернею порою над заснувшею рекою...
Я вечернею порою над заснувшею рекою
Полон дум необъяснимых, всеми кинутый, брожу.
Точно дух ночной, блуждаю, встречи радостной не знаю.
Одиночества дрожу.
Слышу прошлые мечтанья, и души моей страданья
С новой силой, с новой злобой у меня в груди встают.
С ними я окончил цело, сердце знать их не хотело.
Но они его гнетут.
Нет, довольно мне страданий, больше сладких упований
Не хочу я и в бесстрастье погрузиться не хочу.
Дайте прошлому забвенье, к настоящему презренье.
И я в небо улечу.
Но напрасны все усилья; тесно связанные крылья
Унести меня не могут с опостылевшей земли.
Как и все мои мечтанья, мои прежние страданья
Позабыться не могли.
Люблю я чудный горный вид...
Люблю я чудный горный вид,
Остроконечные вершины,
Где каждый лишний шаг грозит
Несвоевременной кончиной.
Люблю над пропастью глухой
Простором дали любоваться
Или неверною тропой
Все выше, выше подниматься.
В горах мне люб и божий свет,
Но люб и смерти миг единый!
Не заманить меня вам, нет,
В пустые, скучные долины.
Из-за туч, кроваво-красна...
Из-за туч, кроваво-красна,
Светит полная луна,
И в волнах потока мутных
Отражается она,
И какие-то виденья
Все встают передо мной,
То над волнами потока,
То над пропастью глухой.
Ближе, ближе подлетают,
Наконец,– о страшный вид! —
Пред смущенными очами
Вереница их стоит.
И как вглядываюсь ближе,
Боже, в них я узнаю
Свои прежние мечтанья,
Молодую жизнь свою.
И все прошлые желанья,
И избыток свежих сил,
Все, что с злобой беспощадной
В нас дух века загубил.
Все, что продал я, прельстившись
На богатство и почет,
Все теперь виденьем грозным
Предо мною предстает.
Полон грусти безотрадной,
Я рыдаю, и в горах
Эхо громко раздается,
Пропадая в небесах.
Искатели жемчуга
От зари
Мы, как сны.
Мы цари
Глубины.
Нежен, смел
Наш размах,
Наших тел
Блеск в водах.
Мир красив…
Поспешим,
Вот отлив,
Мы за ним.
Жемчугов
И медуз
Уж готов
Полный груз.
Поплывет
Наш челнок
Все вперед,
На восток.
Нежных жен
Там сады,
Ласков звон
Злой воды.
Поспешим,
Берега,
Отдадим
Жемчуга.
Сон глубок,
Радость струй
За один
Поцелуй.
Наталье Владимировне Анненской
В этом альбоме писать надо длинные, длинные строки, как нити.
Много в них можно дурного сказать, может быть, и хорошего много.
Что хорошо или дурно в этом мире роскошных и ярких событий!
Будьте правдивы и верьте в дьяволов, если вы верите в бога.
Если ж вы верите в дьяволов, тех, что веселое, нежное губят,
Знайте, что духи живут на земле, духи робкие, бледные, словно намеки,
Вы их зовите к себе, и они к вам придут, вас полюбят,
Сказки расскажут о счастьи, правдивые, как эти длинные, длинные строки.
Надпись на «Пути крнквистадоров»
Вере Евгеньевне Аренс
Микель Анджело, великий скульптор,
Чистые линии лба изваял.
Светлый, ласкающий, пламенный взор
Сам Рафаэль, восторгаясь, писал.
Даже улыбку, что нету нежнее,
Перл между перлов и чудо чудес,
Создал веселый властитель Кипреи,
Феб златокудрый, возничий небес.
Лето
Лето было слишком знойно,