Том 2. Произведения 1938–1941 - страница 54
Картина третья. Вонь. Гроб. Уплывающие по реке свечи… Ср. ниже: А кстати и свечей подкинуть надо, а то эти уж совсем отплыли в Лету. (Низко кланяется гробу…). — Здесь более, чем где бы то ни было у Введенского, обнажена эротико-эсхатологическая семантика мотива свечей (уплывающих, отплывающих в Лету (оплывающих)), который обрамляет происходящую у гроба эротическую сцену. См. выше: примеч. к карт. 1 и мн. др.
— Послание грекам. — Очевидный снижающий парафраз заглавия «Послания к Римлянам» апостола Павла с его, кстати, заостренной направленностью против плотского греха.
— Но я все перечувствовало — В связи с категорией «чувства» см. выше: последнее примеч. к карт, 1.
— …тружеников моря, / Отверженных… — Здесь обыграны названия популярных романов Виктора Гюго.
— Садитесь в тюрьму. — Обнажение языкового механизма метафоры может быть сопоставлено с буквальным пониманием иконописцем (изобразившим стража, который усаживает Параскеву Пятницу на сидение в темнице) соответствующего места ее жития (Музей Андрея Рублева в Москве).
— А еще молода… А еще как душа, — Реплика образует рифмованные строки и представляет пример сведения осмысленного текста до абсурда через ступени, оформленные в плане выражения, в данном случае с помощью повтора (с изменением значении повторяемого а еще), синтаксиса и рифмы.
— Некогда помню стоял я на посту на морозе… — Среди многочисленных аналогий могут быть названы примеры на «Антологии античной глупости», сочинявшейся участниками «Цеха поэтов», в том числе О. Мандельштамом, «Новые подражания древним» А. Тарковского и мн. др.
— Кого взять — этого Наполеона? — Наполеон — непременный персонаж фольклора о сумасшедших, себя с ним отождествляющих.
Картина пятая. — Картина интересна, в частности, разрабатываемыми в ней мотивами тождества и единства личности (Врача, Санитара, Няньки) и реальности фиксации события (экспертиза).
— У бруствера… — Бруствер — «вал для защиты гарнизона от прицельных выстрелов» (Павленков).
— Входит каменный санитар. — Возможная отдаленная реминисценция мотивов «каменного гостя», с анаграмматически зашифрованным здесь словом командор (указал Г. А. Левинтон). Ср. также каменных солдатов в Отрывке из поэмы (№ 116).
— Нас много. — Ср. в связи с выявляемым в этой картине мотивом плюрализма начало пьесы: Няньки, няньки, няньки моют детей.
— Мне не нравится этот коврик. — Возможная реминисценция из стихотворения Мне жалко что я не зверь (№ 26): Еще есть у меня претензия, / что я не ковер…
— Я знаете весь наш сад со всеми его деревьями и с подземными червяками и неслышными тучами… — Ср. № 26 и 29.2 и примеч.
— …как это называется… Виноград… Стена… — В связи с проблемой языкового знака, категории имени и названия у Введенского см. примеч. к № 5 и 19 (с. 131).
— Виноград… Стена… — Г. А. Левинтон указал на возможную реминисценцию Песни Песней: 8. 10–12.
— Сейчас это уже трудно установить. — Ср. Разговор о воспоминании событий (№ 29.3) и примеч. к нему.
Картина четвертая. Аптеки, кабаки и пубдома… — Последняя аббревиатура, построенная по современным Введенскому языковым моделям (ср. ниже: Читать из Маркса разные отрывки…), интересна, в частности, в соседстве с мотивом аптеки с ее блоковским, в контексте фрагмента, колоритом.
Картина шестая. Ни с того ни с сего у него завязаны глаза. — Категория немотивированности, случайности в творчестве Введенского имеет, несомненно, помимо концептуального значения, и значение метапоэтического. В бытовом преломлении этот мотив объясняет, почему Федор оказывается у Служанки, а не у своей невесты.
— Мать плакала, тоже и отец… Девочку Соню Острову знаешь?.. — Отметим замечательную квазифольклористическую речевую характеристику Служанки.
— Мне скучно с тобой. Ты не моя невеста… — Ср. выше в связи с Нянькой, возлюбленной Федора: …мне никогда не бывает скучно и противно не бывает… У нас одна близкая душа. — См. также примеч. к № 20.
— Я скоро исчезну словно мак… словно радость… словно ночь… И далее: Федор исчезает. — Ср. подобное же «исчезновение» Куприянова (№ 20 и примеч.), который растворяется в природе, предающейся одинокому наслаждению (и в атом контексте — мяуканье, кваканье и пенье Федора птичьим голосом).
— И стол потерял соль… — «В переносном смысле говорят: это выражение или острота потеряли свою соль. Или: „Вы соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна…“ (Мф, 5, 13). Это смелая метафора, но все же метафора. Но „соль стола“ — это уже не метафора, это бессмыслица, возникшая из остранения метафоры, т. е. применения метафоры к предмету, к которому эта метафора вообще не может быть применено» (Я. С. Друскин). См. также примеч. к №№ 9 и 16.
— Ты наверно и сам… Нет я не сам… — Может быть связано с проблемой тождества личности, разрабатывавшейся в предыдущей картине.
Картина седьмая. Стол. На столе гроб… и трупный яд. — Пример детализации ad absurdum. Рамкой на этот раз служит не только синтаксический параллелизм, по также последовательное укрупнение планов.
— Всем понятно, что светает. — Ср. выше: Тут выясняется… — См. примеч. к карт. 5.
— Собака Вера… — Ср. другие подобные Имена у Введенского — воробьи федор и арбуз (№ 131), цветок андрей (№ 33).
— Бедный молится хлебу. / Медный молится небу — Ср. в связи с возможной контаминацией мотивов бедного рыцаря и Медного всадника в Элегии замечания Г. А. Левивтона (примеч. к № 31). Ср. также строки Внимания не обращая / ни на Великого, ни на Петра в Отрывке из поэмы № 116).
