Рассказы для выздоравливающих - страница 23
– Кому же это может понравиться? – сочувственно сказал Жоржик. – Нравиться тут нечему.
– Ага! Вот видишь… Это в твоей голове, может быть, студенты занимают какое-нибудь место, а я, матушка моя, человек серьезный!
– Глупо! – раздраженно сказала жена. – Не забывай, что ты говоришь при постороннем человеке.
– Да, действительно… – сказал Жоржик. – Такие вещи при постороннем немножко не того.
– Ну, Жоржик, знаете, если я вижу человека, который говорит идиотские абсурды, – я и при постороннем замечу ему это…
– Спасибо за комплимент, – злобно вскричала Елена Ивановна. – Заслужила… Стоило выходить за такого человека замуж, отдавать ему жизнь…
– А в самом деле? – спросил Жоржик, оживляясь. – Зачем вы это сделали? Охота была…
– Да уж спросите… Клялся меня на руках носить, под золотым колпаком держать…
– Вот тебе… – меланхолически прошептал Жоржик. – То клялся и то и другое сделать, а потом обманул… Ох эти мужья…
– Выслушайте меня, Жоржик, – крикнул муж, цепляясь за его руки. – Ради бога… Вы должны меня понять. Она, эта вот женщина, говорит, что я клялся на руках ее носить… Да! Может быть, это и было… Но если человек мечтал носить на руках всю жизнь любимое существо, а у него потом на руках оказался мешок с отрубями, как он должен поступить?
– Ясное дело – как, – мужественно, не колеблясь, сказал Жоржик.
– Если я мешок с отрубями, – захлебываясь от слез вскричала жена, – то что же ты такое?! Что он такое, Жоржик?
– Он? – презрительно взглянув на мужа, переспросил Жоржик.
– Да, он… Мужчина… Рыцарь! Способны были бы вы, Жоржик, даже не любя женщину, назвать ее мешком с отрубями?..
– Что вы, что вы!
– А способны были бы вы, Жоржик, – воскликнул Балтахин, – жить бок о бок с нелепой женщиной и выслушивать ежедневно ее благоглупости?..
– Трудновато… – ответил Жоржик. – Это уж, знаете, нужно ангельское терпение…
– Ты вот как говоришь? – сверкая глазами и дрожа от возмущения, воскликнула жена. – Почему же ты в таком случае не разведешься со мной?
– А в самом деле, Владимир Васильич?.. Почему бы…
– Ты спрашиваешь, почему я с тобой не разведусь? Ты меня спрашиваешь – почему? Как вам, Жоржик, понравится этот вопрос?
– Да уж… вопросец…
Жена ударила кулаком по сухарнице.
– А я тебе скажу, почему ты со мной не разведешься… Потому, что через полчаса по уходе Жоржика будешь валяться у меня в ногах и просить прощения!..
– Неужели вы это сделаете? – изумился Жоржик.
– Конечно, сделает! Будет уверять в своей любви, плакать, говорить, что жить без меня не может…
– Однако… поступочки, – пожал плечами Жоржик.
– Што-сс? И вы серьезно думаете, Жоржик, что я это сделаю? Так я тебе скажу, кто ты такая: ты психопатка, больная манией величия!! Неужели вы этого не замечаете?
– Подлец! – крикнула жена и, закрыв лицо носовым платком, выбежала в другую комнату.
– Да… – сказал Жоржик. – Действительно, ваше положение тяжелое. Ну, я пойду домой. До свиданья.
– Всего хорошего, Жоржик. Заходите… Я так рад видеть вас.
– Жо-о-оржик! – донесся из другой комнаты голос Елены Ивановны. – Идите-ка сюда.
– Что прикажете? – спросил Жоржик, входя к ней.
– Ну, Жоржик? Как вы назовете эту жизнь?
– Да как же: ад!
– Можно ужиться с этим слабоумным ипохондриком?
– Ну, уж знаете – это трудно. Не очень-то уживешься тут.
– Могли бы вы поступить так с женой?
– Что вы, что вы, – возразил Жоржик. – Разве можно? Ну, я пойду. Посидел, попил чайку – и баста.
– Заходите, Жоржик! Ради бога. Я так рада вас видеть!!! Вы такой… хороший! Такой сердечный… Вы так откликаетесь.
Слепцы
Посвящается А.Я. Садовской
I
Королевский сад в эту пору дня был открыт, и молодой писатель Ave беспрепятственно вошел туда. Побродив немного по песчаным дорожкам, он лениво опустился на скамью, на которой уже сидел пожилой господин с приветливым лицом.
Пожилой приветливый господин обернулся к Ave и после некоторого колебания спросил:
– Кто вы такой?
– Я? Ave. Писатель.
– Хорошая профессия, – одобрительно улыбнулся незнакомец. – Интересная и почетная.
– А вы кто? – спросил простодушный Ave.
– Я-то? Да король.
– Этой страны?
– Конечно. А то какой же…
В свою очередь, Ave сказал не менее благожелательно:
– Тоже хорошая профессия. Интересная и почетная.
– Ох, и не говорите, – вздохнул король. – Почетная-то она почетная, но интересного в ней ничего нет. Нужно вам сказать, молодой человек, королевствование не такой мед, как многие думают.
Ave всплеснул руками и изумленно вскричал:
– Это даже удивительно! Я не встречал ни одного человека, который был бы доволен своей судьбой.
– А вы довольны? – иронически прищурился король.
– Не совсем. Иногда какой-нибудь критик так выругает, что плакать хочется.
– Вот видите! Для вас существует не более десятка-другого критиков, а у меня критиков миллионы.
– Я бы на вашем месте не боялся никакой критики, – возразил задумчиво Ave и, качнув головой, добавил с осанкой видавшего виды опытного короля: – Вся штука в том, чтобы сочинять хорошие законы.
Король махнул рукой.
– Ничего не выйдет! Все равно никакого толку.
– Пробовали?
– Пробовал.
– Я бы на вашем месте…
– Э, на моем месте! – нервно вскричал старый король. – Я знал многих королей, которые были сносными писателями, но я не знаю ни одного писателя, который был хотя бы третьесортным, последнего разряда, королем. На моем месте… Посадил бы я вас на недельку, посмотрел бы, что из вас выйдет…
