Повесть о храбром Ши Ди и его друге, верном Ба Цзи - страница 7
Пробил Ши Ди рукой ребра птицы, вырвал кристалл, и в тот же миг птица камнем вниз канула. Упал вместе с ней Ши Ди на снежный склон, на большой ледник.
Напрасно взывала с башни красавица Пэй-цзи, напрасно Хуо Хуа на своей бронзовой птице облетал ущелья и горы — не нашлось тело героя.
Прошли многие годы. Сын, которого родила Пэй Цзи, сам отцом и дедом сделался — и умер в свой час, стяжав перед государем многие заслуги и не посрамив имени отца-героя. Пресеклась династия Хань, пронеслись над Поднебесной войны Троецарствия, смуты варварских держав сменились династией Суй, а затем воссияла звезда династии Тан — а род Луо не пресекался, пока на престол не взошла У Цзэ-тянь.
Все это время заметали снега тело Мэйгуо Дуйчжана, слеживались в плотный лед, сохраняя тело нетленным, и сползал ледник потихоньку в долину.
Настал день — и монахи, что в той долине обосновались, нашли вмерзшее в лед тело храбреца. Хотели его похоронить, но, едва вырубили изо льда, как обнаружили, что он живой.
Доставили его в монастырь, отогрели, отмыли, не переставая дивиться чуду и славить Будду. «Кто бы это мог быть?» — спрашивали друг у друга.
Настоятель монастыря, одноглазый Фу Ли, был человек начитанный. По знаку «мэй» на щите воина понял он, кого монахи нашли в горах, и предупредил подчиненных:
— Не спешите говорить ему, что минуло почти девять сотен лет. Может разум не выдержать.
Наступил день, когда Ши Ди пришел в себя. Смотрит — он в скромной келье, потолок расписан образами Чистой Земли, рядом сидит монах в желтом паллии.
— Где я? — спрашивает Ши Ди.
— Почивай спокойно, воин, ты в монастыре. Тебя нашли на леднике и принесли сюда, чтобы уврачевать твои раны.
Прислушался к себе Ши Ди — и вправду, ничего не болит.
— Что за монастырь? — спросил он. — Вы следуете Пути?
— Да, — сказал Фу Ли. — Восьмеричному пути.
И чай гостю подал.
— Ах, что за дивный напиток, — обрадовался Ши Ди. — Что это за трава, отчего я раньше не пил такого отвара?
— Трава пришла из Индии, как и наше учение, — пояснил Фу Ли. — И состоит оно в Четырех Благородных истинах.
— Впервые слышу о таких. В чем они заключаются?
— Первая благородная истина состоит в том, что жизнь человека — страдание. В муках люди рождаются на свет, в горестях умирают. Союз с нелюбимым — страдание, разлука с милым — страдание. Бедность изводит, богатство тяготит. Жажда неутоленных влечений — горшая мука из всех.
— Пожалуй, ты прав, — согласился Ши Ди. — Какова же вторая истина?
— Всякое страдание имеет причину, и совокупность этих причин порождает бесконечный круговорот смертей и перерождений — колесо Сансары.
— Это труднее принять, — заметил Ши Ди. — Но какова третья истина?
— Страдание можно прекратить, устранив его причину: жажду, стремление и недовольство.
— Это похоже на правду. А четвертая истина?
— К избавлению от страдания ведет Восьмеричный путь. Истинное воззрение, истинное намерение, истинная речь, истинные поступки, истинный образ жизни, истинное усердие, истинное размышление, истинное сосредоточение — вот он каков, этот путь.
— Я так понимаю, что этот путь вы исповедуете, живя здесь?
— Ты все верно понял, благородный Ши Ди из рода Луо.
— Постой, откуда ты меня знаешь?
— Тебя знает вся Поднебесная. Твое имя повторяют наряду с именами Гуань Юя, Чжан Фэя и Чжугэ Ляна.
— Кто такие эти мужи? — удивился Ши Ди. — Отчего я о них раньше не слышал?
— Великие воины времен Троецарствия, — сказал Фу Ли. — Видишь ли, в последние годы правления императоров из рода Лю…
— Как последние? — ахнул Ши Ди. — Ведь государь Вэнь-ди лишь десять лет назад сел в Лояне!
— Увы, пока ты спал во льдах, прошли многие годы. Четыре сотни лет продержалась империя Хань, но под конец раскололась на три части. Тогда-то и прославили себя верные сподвижники последнего истинного императора, Лю Бэя.
— Значит, я проспал четыреста лет? — в отчаянии Ши Ди закрыл лицо руками. — Горе мне! Все, кого я знал и любил, давно мертвы!
— Так-то оно так, — сказал Фу Ли, — но рассуди сам: разве легко тебе было, когда на твоих глазах погиб друг? Когда на твоих руках умерла мать? Люди не вечны, ты и раньше это знал. Судьба уберегла тебя от множества скорбных расставаний — ты пережил их все и сразу. Твоя жена благополучно разрешилась от бремени сыном, твой государь остался цел и невредим, твоя империя, хоть и пала, но продержалась четыреста лет. Многие ли могут утешить себя знанием о том, что их род пережил род государей?
— Кто сменил потомков Гао-цзу на престоле? — спросил Ши Ди, вытерев слезы. — Кто правит сейчас в Поднебесной?
— После Троецарствия воцарилась империя Вэй, основанная предателем Цао Цао. Недолго простояв, она сменилась династией Цзинь. Когда пала Цзинь, настало время варваров. Страшное это было время, и тебе воистину посчастливилось его проспать. Затем была эпоха Южных и Северных династий. Затем воцарилась династия Суй, но Небо не пожелало терпеть жестоких сластолюбцев, и на престол под именем Гао-цзу взошел правитель Ли Юань. Настала для Поднебесной эра нового расцвета. Сейчас на яшмовом троне сидит У Цзэтянь, вдова третьего государя из рода Ли.
Ничего не сказал Ши Ди, только головой качнул.
— Поистине, ты был прав, почтенный монах, — сказал он наконец после долгого раздумья. — Эта жизнь есть страдание, и я готов отдать что угодно тому, кто избавит меня от этой боли.
— Оставайся с нами, — предложил монах. — Ешь простую пищу, пей чай, работай в поле, следуй Восьмеричным путем, взращивай в себе доброту, воздерживайся от зла — и обретешь покой.
